Глава двенадцатая. Экономические связи россии с америкой в первой половине XVIII в.

Нельзя сказать, чтобы вопрос об экономических и внешнеполитических проектах времен Петра не изучался. Есть специальная работа Павлова-Сильванского о проектах петровских времён и много работ о сибирских экспедициях при Петре и Анне Иоанновне. Однако Павлов-Сильванский не нашел и не использовал проектов, касающихся Америки, за исключением пропозиций Федора Салтыкова, а все авторы работ об экспедициях не в курсе проектов того времени о колонизации Америки. Этот разрыв весьма неблагоприятно отразился на общих результатах исследований об открытии и колонизации Америки со стороны России.

Приведенные выше факты доказывают, что Америка уже заняла известное место во внешней политике России еще в первой половине XVIII в. Нас не удивят свидетельства о том, что и в области экономической в тот же период, в первой половине XVIII в., уже завязывались реальные отношения между Россией и Америкой (хотя естественно, что в этот период эти связи возникали лишь спорадически). Некоторый материал о ранних экономических взаимоотношениях России с Америкой имеется в неопубликованных архивных документах, а также в русских и зарубежных документальных публикациях.

Одним из первых экономических видов взаимосвязи России и Америки была торговля табаком, который поступал на русский рынок через английских купцов и шел под названием виргинского, очевидно, потому, что больше всего табака поступало из Виргинии или продавалось через виргинских купцов. О торговле виргинским табаком упоминается в ранних документах.

В 1714 г. упоминавшийся уже Федор Салтыков писал в своих «пропозициях», что англичане получают большую прибыль «размножая свои плантации табачные в Вирджинии, и что надо завести такие плантации в России. А продавать табак можно и в России, и в пограничных сибирских и астраханских и других соседственных землях». (Павлов-Сильванский Н. Проекты реформ в записках современников Петра Великого, СПб., 1897, разд. II, стр. 25.)

Вместо того, чтобы продавать табак (американский), привозимый из Англии, можно увеличить плантации своего табака и иметь от того великую прибыль, настаивал Федор Салтыков.

Вопрос об экономических взаимоотношениях России и Америки интересовал и Кантемира.

2 сентября 1737 г. Кантемир сообщил в Петербург свой план, по которому следовало добиваться, чтобы те товары и мануфактуры, которые могут поступать в Англию из России, не производились в английских колониях в Америке и не поступали в Англию оттуда. В этих видах он предлагал вести определенную и энергичную политику в вопросе о пошлинах на английские товары, ввозимые в Россию.

31 мая 1737 г. вице-канцлер Андрей Остерман и Алексей Черкасский сообщили Кантемиру рескрипт, которым ему предлагалось внимательнейшим образом изучить вопрос «о деле американского железа и что впротчем до нашего интереса касающееся тамо происходит». (ЦГАДА* Сношения России с Англией, 1737, д. 603, стр. 38.)

Уже упоминалось о планах непосредственной торговли с Северной Америкой через Сибирь. Нам знакомы проекты Салтыкова, Эльтона, Афанасия Шестакова, Витуса Беринга и другие. Есть еще интересный проект о торговле с «великими и многолюдными» землями за Камчаткой, который мог относиться и к Америке.

3 августа 1735 г. вице-адмирал, сенатор, тайный советник, граф Михаил Гаврилович Головин подал в Сенат проект по ряду хозяйственных вопросов, связанных с экспедицией Беринга. В этом проекте говорилось о малом развитии торговли в Восточной Сибири в связи с ее отдаленностью и малолюдством; предлагалось дать купцам льготы и ставилась задача найти путь к островам в Восточном океане и к Японии. «Два японца сказывали, — говорилось в этом проекте, — что к ним из китайского города Найджина много таких товаров производят, которые в Китай из России отпускаются, тако же и на немецких (т. е. европейских. — А. Е.) кораблях особливые немецкие товары привозятся же. Еще за Камчаткою, как сказывают, земли великие же и многолюдные. Когда к ним ходить и торговать станут, то прибавки расходу на русские товары надеяца можно же». (ЦГАДА, Сенат, Дела по приказному столу, книга 664, л. 305.)

Это мнение Головина было одобрено Сенатом и сообщено в Сибирский приказ, сибирскому губернатору, Берингу и Писареву. (ЦГАДА, Сенат, Дела по приказному столу, кн. 604, л. 306.)

Интересные данные о некоторых экономических связях американских колоний с Россией в первой половине XVIII в. из архивов Нью-Джерси хранятся в Лондонском Национальном государственном архиве.

Имеется документ, опубликованный в Регистре государственных бумаг колониальной серии «Америка и Вест-Индия, 1732» под редакцией Сесиль Хедлам и Артура П. Ньютона, Лондон, 1939 (Public Record Office, Calendar of State Papers, Colonial Series, America and West Indies 1732, Ы., 1939.). В нем помещено донесение капитана Корам (Coram Thomas) в Совет по торговле и плантациям от 17 января 1732 г., написанное в Лондоне. Томас Корам был доверенным лицом колонии Джорджия. Он писал, что из российских владений ежегодно ввозится в королевство от 5 до 8 тысяч тонн пеньки, помимо того, что ввозится из Польши, что надо должным образом поощрить взращивание пеньки в американских колониях, в частности в Каролине, что туда для этой цели нужно ввезти побольше протестантов из разных стран (Public Record Office, Calendar of State Papers, Colonial Series, America and West Indies 1732, Ы., 1939.).

В этой же серии опубликован документ другого характера, где говорится, что надо пригласить двух или трех мастеров из Польши и России для обучения производства поташа и дать им такое вознаграждение, которое побудило бы их сюда переехать, и тогда можно будет посылать достаточно этого товара из колоний и таким образом сберегать те деньги, которые уходят за границу для покупки поташа.

Этот второй документ датирован 11 марта 1732 г., написан в Фредерик-спорте. Автор его — главный надсмотрщик за королевскими лесами в Америке, в то же время вице-губернатор (лейтенант-губернатор) Нью-Гэмпшира — Денбар (Dunbar). Письмо это адресовано секретарю Совета по торговле и плантациям Попль Эльюрду (Pople Alured). (Op. cit., p. 85.)

Отметим еще, что в 1724 г. испанский статс-секретарь переслал русскому послу в Мадриде князю Сергею Голицыну проект купца Франциска Перрата с предложением о реализации этого проекта, если в России будет найдено возможным. Детально разработанный проект Франциска Пер-раты начинается с указания на то, что Москва или Великая Россия пространна и повседневно расширяется новыми владениями, особенно по ту сторону великих рек Оби и Лены в Сибири. В проекте говорится, что восточные границы России нынешними географами еще не исследованы. Отмечая огромное возвышение России и высокий авторитет Петра I и упоминая о создании большого флота, автор проекта предлагает установить директную торговлю России с Испанией и указывает, что таким путем может быть основана торговля продуктами, которые производятся в Московском государстве и в Испании, а также и в обеих Америках. В частности, Испании требуется для отправления в обе Америки большое количество воску, льна, годного к тканию холстов и всяких полотен, преогромное множество пеньки. Из Америки для обмена с Россией могут быть доставлены пряности, красильные вещества. Для Америки нужно железо.

В 1723 г. российский посол в Испании князь Сергей Голицын в двух донесениях от 15 и 16 декабря сообщил о товарах, которые могут быть вывозимы или продаваемы из России в Испанию и из Испании в Россию. В первом пункте этой сводки указано, что воск, который приходит в Испанию в Кадикс на различных кораблях, расходится не столько в Испании, сколько в «Индии Гишпанские», причем отмечено, что воск, приходящий с севера, почитается за лучший. Голицын сообщил, что юфть, которая продается в Кадиксе в тюках, «расходится не только во все здешние государства, но и в Индии немалое число». Ряд других товаров, как, например, полотна всякие, тоже «нужны не так в Гишпании, как в Индии». Голицын составил ведомость испанских товаров, «расходящимся во всю Европу», причем на первое место поставил товары американские, золото и серебро — пистоли из Мексики и Перу, ефимки в Индии деланные и слитки из Мексики и Перу. На второе место поставлены драгоценные камни; жемчуг и изумруд. Далее следует шерсть и «де-вигонь называемая, которая употребляется для дела», т. е. для изделия шляп, а также красящие вещества кошениль или семя канцелярское, употребляемое в краску, кармазин и дерево, называемое декампеш, для употребления в черные краски, и индиго. Затем следуют какоу и ванил, употребляемые для дела, т. е. изготовления «шекулата, табак, кожи телятные неделанные — для обуви простого народа и другого». Кроме того, Америка доставляет вещи «надлежащие в аптеки и лекарства». В числе испанских товаров Голицыным названа кора одного дерева, называемого лиеж, и сделана пометка: «употребляется в затычки бутылочные». Возможно, что в данном случае речь шла тоже об одном из американских товаров. (ЦГАДА, фонд Сношения России с Испанией, 1724, д. 8 (79), л. 70—74, 62—65.)

Эти отрывочные и, надо думать, неполные данные о ранних экономических связях между Россией и Америкой интересны в том отношении, что они ставят ряд вопросов, которые неоднократно поднимались позже, начиная с 60-х годов XVIII в., особенно в донесении посла России в Лондоне Мусина-Пушкина. Наличие ранних экономических связей с Америкой в какой-то мере помогает нам объяснить тот интерес к географическим проблемам Америки, который имел место в России.

Однако экономические связи с Америкой в первой половине XVIII в. были слабыми и эпизодическими. Основной проблемой в отношении России к Америке был вопрос о территориальных границах России на Востоке, об их расширении и об их безопасности.

В 1737 г. российское правительство, подчеркивая эту вторую задачу, выдвинуло в о дном документе такое положение: «Единственно только нам и границам нашим на предыдущие времена необходимо потребную безопасность ищем и получить желаем, дабы не принужденным быть впредь на всякий час паки к оружию притекать, когда сим нашим беспокойным соседям охота придет на наши границы нападения чинить» (ЦГАДА, Сношения России с Англией. 1737, д. 602, л. 37-43.). Этот документ — частица истории. Его можно подвергнуть критическому рассмотрению, оспаривать его искренность. Но на сегодняшний день он получил новое, реальное жизненное содержание. Если Петр I мечтал не только о том, чтобы расширить границы, но и о том, чтобы утвердить безопасность границ, дать новую славу России научными открытиями, то народы нашей страны, показавшие на деле свою непреклонную решимость и уменье отстаивать свою независимость и соцалистический строй, горячо стремятся к завоеваниям, но только на поприще культуры; они стремятся к завоеваниям в области науки, к культурному сближению с другими народами, в том числе и с народом Соединенных Штатов Америки.