XV. Адам и Ева
Адам и Ева
Каждый день я уходил рано утром в горы или на берег с холстами и красками и в большинстве случаев оставался там до наступления ночи. Иногда проходил много миль, и это бывало тяжело. В полдень садился в каком-нибудь теплом, защищенном от ветра месте, жевал шоколад и печенье, размышляя о своем счастье или ни о чем не думая. Я отдыхал немного или ходил осматривать окрестности. Это были самые тихие, прелестные часы. Однажды в Северной Гренландии я зашел по берегу дальше обычного и наконец приступил к работе на широкой волнистой равнине между высоким горным хребтом и морем. День был ясный, свежий. В полдень, наслаждаясь пригревавшим солнцем, отправился погулять.
Я взобрался на холм, стоял на вершине, глядя на синий океан, и думал: "Вот я на краю земли, а океан - это абсолют. Поэтому здесь, у океана, можно жить вечно и ничего больше не желать".
Вдруг в ложбине подо мной показалась крохотная движущаяся ярко-красная фигурка. Я понял, что это такое. Забыв о море и горах, о солнечном свете и абсолюте, я стоял неподвижно, следя за ее медленным движением. Затем внезапно она остановилась. Так далеко один от другого, что казались друг другу крохотными пятнышками на фоне пейзажа, стояли мужчина и женщина. Оба почувствовали это. Затем в одно и то же мгновение они пошевелились: приветственно помахали руками.
Мы шли навстречу друг другу, иногда на виду, иногда скрываясь в ложбинах. Встреча произошла как бы неожиданно, настолько внезапно и близко друг от друга мы вынырнули в последний раз. Но нас это не смутило. Вместе пошли в защищенное от ветра место, где грело солнце, рядом сели там, и она начала что-то говорить.
Я мало понимал, но кивал или отрицательно мотал головой в подходящие, по моему мнению, моменты, и она поверила, что я понимаю ее речь. Вскоре мы уже смеялись. Поцеловались, и я стал настойчиво ухаживать, но она противилась этому. Так как наступил полуденный час сна, я лег на траву. Ее смеющееся лицо виднелось на фоне синего неба над моей головой, она гладила меня и продолжала болтать. Вскоре я уснул.
Откуда мне знать, сколько я проспал! Открыв глаза, я увидел, что она тут, сидит выпрямившись рядом со мной. Рука ее ласково покоилась на моем колене, глаза были устремлены на горизонт океана, но как будто не видели его. Низким нежным голосом она пела песню. Никогда я не узнаю слов этой песни.
Я пою эту песенку,
Запетую чужую песенку,
Но пою ее как свою,
Свою любимую.
И я забавляюсь
Этой запетой песней,
Пою ее еще и еще.
Долгое время я скрывал, что проснулся. Наконец, когда мы расставались, она попросила меня подарить ей мой грязный носовой платок. Ах, если бы у меня была с собой тысяча новых!