На верхней Волге. П. Дудочкин

Верхневолжье с полным основанием считается удивительным уголком русской природы. Старожилы вспоминают, что Владимир Ильич Ленин, когда приезжал сюда на отдых в августе 1920 г., назвал эти места живым музеем. Облик Верхневолжья образуют леса, озера и острова, курганы и валуны. Великолепны здесь боры. Один из них - Клетинский, где сосны с высокого обрывистого берега уже много веков любуются своим отражением в иссиня-темноватых водах Волги. Есть в этих лесах и удивительная дубрава, возраст которой - около трехсот лет. В ней растут величавые дубы до пяти метров в обхвате.

Много здесь и древних парков - сказочных "усадебных ансамблей" с ожерельем прудов, окруженных дубами и лиственницами, липами и березами, жасмином и боярышником.

Среди памятников природы Верхневолжья привлекают внимание курганы и даже камни-валуны. С XII в. обросший стройными соснами насыпной курган-крепость возвышается близ деревни Супотино. Если бы мог говорить, как много он поведал бы, немой свидетель горя и славы русской земли со времен татарского нашествия! А кто знает, что такое старицкие грибы? Встречающиеся по берегам Волги и поодаль от нее огромные, причудливой формы валуны прозваны так за то, что они в самом деле напоминают по своим очертаниям боровики. Геологи считают их важными "очевидцами явлений" далеких эпох.

Впечатление от верхневолжской природы будет не полным, если не побывать на озерных островах. Заросший сплошным дубняком остров Журавки на озере Селигер, разнолесье на острове Кличен восхищали своими чащобами частенько приезжавшего сюда Алексея Толстого. Да и сейчас они излюбленные места отдыха.

На другом озере, на Великом, окруженном Кушалинскими болотами и лесами, есть остров почти в 100 га, а на нем низина с крупной, почти с вишню, клюквой. А сколько тут заповедных мест, где водятся редкие звери! Да, верховье Волги - раздолье для них. Кое-кому, наверно, кажется, что неподалеку от Москвы, в индустриальном центре России, можно встретить лишь зверей, которые есть повсеместно. Кто так думает, тот ошибается. Конечно, у истоков Волги много распространенных животных: зайцев, лисиц, белок, куниц, волков, хорьков. В густых максатихинских лесах обитают медведи и рыси. Повсюду бродят рогатые красавцы лоси. Однажды ранним утром один лось настолько осмелел, что забежал в парк, расположенный на волжском берегу в Калинине. Случай интересный, не правда ли? А калининцы ничуть не удивились: привыкли неподалеку от города видеть не только лосей, но и других редких четвероногих.

Для людей наблюдательных и пытливых исключительно интересны и "бобровые маршруты": Вышний Волочек - Осташков, Рождествено - Конаково.

Под Вышним Волочком, на тихой речушке Барановке, петляющей в заболоченных лесах, возвышаются над водой плотины из хвороста. Это и есть поселения бобров. Неутомимые зверьки не только умеют строить для себя уютные "двухэтажные квартиры", куполообразные, с подводными ходами, но даже поднимают плотинами уровень воды. Давным-давно, еще при Иване Грозном, бобры водились на Верхней Волге, но потом их истребили до единого. А ведь на здешних речушках, в лесном безмолвии, для них раздолье. И не случайно, когда полтора десятилетия назад охотовед Владимир Николаевич Вьюнов привез их из-под Воронежа, они хорошо прижились, стали быстро размножаться. Сейчас бобры "хозяйничают" не только на Барановке, но и за десятки километров от нее - на Петриловке, Жукопе. Вблизи озера Селигер, у самых истоков Волги, в местах, удаленных от деревень, Владимир Николаевич собственноручно выпустил десятки бобров, доставленных из Белоруссии. Пишущий эти строки был обрадован в те дни, видя, что новоселы быстрехонько и, конечно, осторожно огляделись, облюбовали подходящие места под свои "усадьбы" и принялись за работу. Прошло еще немного времени, и жилье было приготовлено, новоселье справлено. Жизнь в новых "квартирах" пошла своим чередом.

Таким ручейком начинается великая русская река Волга

На этих маршрутах любители экзотических встреч могут прочитать не только те страницы "книги природы", которые посвящены жизни бобров. Где места более заболоченные, а речушки поменьше вроде Решетихи, на безлюдных берегах то там, то сям виднеются рыбьи кости. Иногда, притаившись в кустах, можно заметить, как вдруг на зеркальной глади речки появляется что-то темноватое вроде маленькой шишки. Таинственная "шишка" плывет так быстро, что позади нее остается треугольник легкой зыби. Зимой в прибрежных полыньях тоже наблюдаются такие же картины. А в рыхлых сугробах, от полыньи к полынье, от речки к речке тянутся канавы. Сразу видно: кто-то прополз по снегу. Тут живут выдры. До чего же ловко они умеют плавать и ловить рыбу под водой! Только два десятилетия назад выдры стали жить в этих местах. Их привезли издалека. А теперь, когда заходит разговор об их количестве, упоминаются четырехзначные цифры. Слишком пугливые и дикие на воле, выдры, будучи пойманными, скоро привыкают к людям, становятся ручными, даже знают своего хозяина и, если его долго не видят, начинают скучать.

Много и пушных зверей. На бежецких озерах живет темно-бурая, а снизу сероватая ондатра. В окрестностях Бежецка часто встречается норка - небольшой зверек с коричневой блестящей шерстью. Появился переселившийся из других мест и красавец горностай. Быстрее всех размножился и буквально заполнил леса енот: его - тысячи.

Из редких зверей не одни пушные обитают в Верхневолжском краю. На берегу Московского моря, в Тургиновских и Завидовских лесах, не в диковинку кабаны. Тут их сотни. Привезенные из Беловежской пуши, они хорошо прижились, размножились. Иногда, осмелев, дикие свиньи выходят из лесных чащоб на колхозные поля, чтобы полакомиться клубнями картофеля. Правда, летним днем кабанов увидеть трудно: они спят в своих потайных местах, а кормятся ночью, зато в зимнюю пору на кормежку уходят засветло, а с наступлением темноты отсыпаются.

Тот, кому приходилось в хорошую погоду низко пролетать над Верхневолжьем в самолете, видел на лесных полянах табунки (не табуны, а пока еще именно табунки) маралов, косуль, диких коз и даже пятнистых оленей. Год от года их становится все больше и больше. Живые памятники природы приносят радость нам и будут радовать наших потомков.