НЕМНОЖКО ГЕОЛОГИИ И ЭКОНОМИКИ ДЛЯ ЛЮБИТЕЛЕЙ

Эту лежавшую перед нами степь в географической литературе именовали по-разному. Но всегда в названии присутствовало прилагательное «тургайский» или «тургайская»: Тургайская низменность, равнина, впадина, котловина, ложбина, Тургайский прогиб, пролив, прорыв... И все эти названия точно характеризовали это плоское пространство, раскинувшееся между Южным Уралом и Мугоджарами с запада и Казахской складчатой страной с востока. Название со словом «прорыв» было предложено геологами. Оно требует пояснений.

Когда-то в начале третичного периода здесь были горы. Очень высокие и неспокойные горы. Может быть, не такие, как Гималаи, но, пожалуй, повыше нынешних Уральских. Они часто сотрясались от подземных толчков. Обвалы, извержения, землетрясения были здесь самым обычным делом. Потом горы устали и успокоились.

Прошло еще несколько миллионов лет, и земная кора в этом месте стала медленно оседать. Горы проваливались все глубже, а ветер и вода потихоньку растаскивали на куски самые высокие вершины и засыпали самые глубокие ущелья. К тому же на старые горы с двух сторон, с юга и с севера, напирали молодые моря. Наконец, когда горы уже почти целиком ушли под землю, море, которое находилось на месте теперешней Западно-Сибирской низменности, крепко насело на них и прорвалось на юг. Горы оказались на дне широкого морского пролива. На их вершины стал оседать песок, размолотый сильными азиатскими реками.

Впоследствии было много других интересных геологических событий. Но все они приводили к одному — ровней становилась поверхность и толще слой наносов над погребенными горами.

Эти горы «откопали» советские геологи. Новые геофизические методы разведки позволили обнаружить под скромной степной оболочкой, в недрах невидимых гор великолепнейшие россыпи нужных стране минеральных ископаемых: желеаную руду, уголь, бокситы, асбест, хром, марганец, никель, ценные строительные материалы. Со времен этих открытий за краем закрепилось новое название Большой Тургай. Большой Тургай — это не равнина, не долина и не прогиб, это хозяйственный комплекс с невероятным потенциалом. Большой Тургай — это неисчислимые запасы руд плюс целинный хлеб плюс миллионные отары овец.

Как ни велико пространство, занимаемое Большим Тургаем — четыреста тысяч квадратных километров, — все кажется, что богатствам его тесно, уж больно велик их перечень. Сейчас в Тургае несколько десятков строительных- площадок, причем крупных. Таких крупных, что даже слово «площадка» к ним не подходит. Неудобно употреблять уменьшительные суффиксы для определения многокилометрового Фронта строительных работ. О темпах и размахе здешних строек красноречиво свидетельствует такое сравнение: край, который сегодня не дает стране ни грамма железной руды, через несколько лет, когда будет завершено строительство его железорудных предприятий, даст ежегодно свыше сорока миллионов тонн бурых железняков. Это в несколько раз больше, чем производит сейчас любой железорудный бассейн мира! Плеяду горнообогатительных комбинатов Тургая по масштабам можно сравнить лишь с каскадом волжских гидроэлектростанций.

«Счастливая» особенность Тургая — близость железной руды Сарбая, Качара, Лисакова, Аята и кушмурунских энергетических углей. Угля тоже вдоволь. Электростанции, которые встанут здесь к концу семилетки, даже смогут одолжить часть энергии старому Уралу. К тому же в это время на базе Тургайского бокситового рудника в крае возникнет энергоемкая алюминиевая промышленность. Бокситовый рудник, так же как и Джетыгаринский асбестовый комбинат, даст первую продукцию уже в 1962 году.

Интересно, что добрая сотня месторождений, уже открытых в Тургае, не разбросана по всему краю, а сосредоточена на более или менее ограниченном участке, лежащем на шестьдесят третьем и шестьдесят четвертом меридианах. Дело в том, что детальная разведка тургайских недр производилась в первую очередь в районах, более близких к транспортным артериям и уже сложившимся промышленным узлам. С грустью узнали мы о том, что наш путь лежал в стороне от тургайских новостроек. Это была, пожалуй, единственная оплошность нашего меридиана.

Но шестидесятому меридиану вовсе не безразлично то, что происходит сейчас в трехстах километрах к востоку от него. Пожалуй, нет другого меридиана, который принимал бы так близко к сердцу тургайские дела. О Тургае нам приходилось слышать и в Инте, и в Саранпауле, и в Ивделе, и в Нижнем Тагиле. Перспективы всех этих городов тесно связаны с перспективами Большого Тургая. Все они так или иначе вовлечены в систему новой металлургической базы Советского Союза.

Сейчас сталелитейные заводы Урала получают коксующийся уголь из Караганды и Кузбасса. Открытие нового железорудного бассейна в Тургае, то есть значительно ближе к Караганде и Кузбассу, делает ненужными столь дальние перевозки. Уралу, особенно северному, потребуется новый поставщик коксующегося угля. Таким поставщиком может стать Печорский угольный бассейн, который по запасам коксующихся углей опережает даже Донбасс. От Нижнего Тагила до Воркуты в два раза ближе, чем до Кузнецка. Чтобы эта географическая близость дала экономический эффект, вдоль шестидесятого меридиана пройдет железная дорога через те глухие таежные леса, которые наша экспедиция пересекала на лошадях.

Так в нашей стране всеобъемлющих экономических планов связываются судьбы районов, отстоящих друг от друга на тысячи километров.

...Итак из тройного комплекса тургайских богатств (руда + хлеб + овцы) наша экспедиция могла вплотную познакомиться только с двумя последними. Шестидесятый меридиан проходит по западному краю Тургая. Этот несколько более приподнятый участок называется Тургайской столовой страной. Столовая страна — сразу веет простором, уютом, спокойствием. Ветры столовой страны несут запахи свежего хлеба и горячего бишбармака.