XVII. 24 июня. Залив

24 июня. Залив

Эти рифы, похожие на спины китов, излечили нас от интереса к земле. Старательно избегая берега, словно он мог пуститься за нами в погоню, мы теперь проложили совсем иной курс. Час ясного рассвета застал нас так далеко в море, что ни один самый высокий пик нигде не нарушал далекой и четкой линии горизонта. Тут же как зрительное подтверждение того, что мы находимся как бы нигде, накатился туман, а ветер спал. Хотя были все основания считать, что мы находимся в сфере приливного течения в проливе, но довольно точные данные о нашем местонахождении, полученные путем счисления, с каждым часом теряли свою ценность. Впрочем, окутанные со всех сторон туманом, мы все же не были лишены благодатного солнечного тепла, могли растянуться на мокрой палубе и глядеть в голубое безоблачное небо, возвышавшееся над слоем тумана.

Это было, собственно, все, что нам оставалось делать. Ветра на протяжении многих часов едва хватало на то, чтобы мы могли держаться на курсе. Наконец из тумана вынырнули и поплыли мимо небольшие айсберги. Движение их было, как нарочно, столь медленным, что не давало и намека на то, что мы двигаемся на восток или на запад.

"Кукурузные лепешки, - записано в судовом журнале у капитана. - Ветер переменился на юго-западный. Лед. Кукурузные лепешки. Туман". Однообразные события на фоне отсутствия событий.

Но даже в самой мрачной ситуации человек направляет взор к своей цели. Поэтому мы повернули "Дирекшн" носом в ту сторону, где, по расчетам, должен был находится Белл-Айл.