Гагаузы. М. Губогло

Если ехать из Кишинева на юг, к Дунаю, то пройдет не более двух часов и перед вами возникнет одно из старинных поселений южной Молдавии - город Комрат. Зеленые кодры, среди которых извивалась асфальтированная дорога, здесь постепенно исчезают, а местность, не переставая холмиться, переходит в широкую Буджакскую степь. В старинных русских летописях она была известна под именем "Угол". Впоследствии это название было переведено на турецкий язык и в форме турецкого слова "Буджак", означающего "угол" (часть Бессарабии), дошло до нас.

В Буджакской степи вместе с молдаванами, болгарами и украинцами живут гагаузы. Первое их появление здесь относится к концу XVIII в. До этого они жили в селах на западном берегу Черного моря, от мыса Емине до устья Дуная, в городах Варна, Балчик, Коварна и в их окрестностях. Тяжесть турецкого ига, усилившегося на рубеже XVIII и XIX вв., вынудила гагаузов бежать из Оттоманской империи под защиту России.

Гагаузские женщины - жительницы села Томай

Попадая на новые земли, мигранты находили здесь пепелища редких кочевий ушедших к тому времени отсюда крымских татар. После оставленных на Балканском полуострове пашен, огородов, садов, виноградников, возделанных трудом многих поколений, неуютной и неласковой показалась им Буджакская степь. Все ее речушки пересыхали в летнюю жару, не было здесь ни естественных, ни искусственных водоемов с пресной водой. И не выдержав суровой борьбы со степью, часть переселенцев возвращалась обратно, а часть уходила дальше, на юг России. Но для тех, кто оставался здесь и своими руками создавал то, чего не предусмотрела природа, эта земля навсегда становилась родной. На новую родину гагаузы переселились вместе со своими давними земляками - болгарами. Вместе спасались они от гнета турок, вместе заселяли Буджакскую степь. До середины XIX в. русские источники не ведали этнонима "гагауз" и называли переселившихся в Бессарабию гагаузов "по-турецки говорящими болгарами". Это и легло наряду с некоторыми другими причинами в основу так называемой болгарской гипотезы, сторонники которой считали гагаузов болгарами, ассимиллированными турками.

Однако изучение гагаузского языка, этнографических особенностей их культуры и быта не подтвердило эту точку зрения. Но кто же все-таки гагаузы? Кем были их предки? Как и когда они попали на Балканы? Тюркский язык гагаузов подсказывал искать их предков среди кочевых пришельцев Балкан - тюркоязычных кочевников южнорусских степей. Рискованно было решиться на такие поиски, зная, что вот уже несколько веков гагаузы ведут оседлую жизнь, а сегодня зарекомендовали себя прекрасными земледельцами. Изучение лексики языка гагаузов показало, что исконным занятием их предков было скотоводство, а сами они когда-то вели кочевую жизнь. Многовековая жизнь в степных просторах не исчезла бесследно. Страницы ее оказались крепко вплетенными в ткань устного народно-поэтического творчества. В сюжетах многих песен, легенд, сказок воспевается тяжелый труд мужчины-степняка и его сподвижницы. К суровой жизни надо было приучаться с детства. Недаром мальчику, как только он достигал шестилетнего возраста, давали первый глоток вина, предварительно закаленного над полевым костром, чтобы ребенок "краснел от вина, а не бледнел" и еще чтобы, оставшись в степи, не робел, а знал, как идти по следам потерянного стада или по "кыр керван йлдызы" - звезде степного каравана. Эти обычаи своими корнями восходят к средневековым обычаям тюркоязычных кочевников. При рождении ребенка гагаузы наблюдали за погодой: верили, что если ребенок родился в дождь, то его ждут многие неприятности в жизни, если в холод - ему предстоит суровая жизнь, если в летнюю жару - он будет легко идти по жизни. Аналогичные обычаи известны у средневековых половцев. Родившегося в дождь ребенка они называли Яамурата (яамурда - "родившийся в дождь"), а родившегося в мороз - Аяз. Имена Аяз и Каар встречаются в списках варненских гагаузов XVII в. и у буджакских гагаузов середины XIX в. Случайна ли эта преемственность? Сопоставляя данные гагаузской лексики с данными исторических источников, можно сказать, что, враждуя и мирясь друг с другом, воинственные печенеги, узы и куманы - кочевые тюрки юга нашей страны - на протяжении X-XIV вв. несколькими этапами переселились на Балканский полуостров, сыграв значительную роль в истории местных народов. В земледельческих долинах, главным образом на северо-востоке Балкан, они перешли на оседлость и, приняв христианство, дали первоначальную этническую основу группе "хасыл" (настоящих) гагаузов. Под влиянием этнических, хозяйственных, культурных и иных контактов позднее в состав гагаузского народа, вероятно, влилась группа ассимилированных болгар. Что, кстати, дало веский аргумент искать предков гагаузов в том числе и среди болгар. Шаг за шагом восстанавливается история гагаузов. И чем больше мы узнаем о прошлом этого народа, тем ярче предстает богатство его современной жизни.

В цветущий уголок нашей страны превратился Буджак в советское время. Проезжая по этой земле, мы видим плантации чудесного винограда, чередующиеся с полями пшеницы, кукурузы, подсолнечника. И порой трудно сказать, что красивее: квадраты виноградников с янтарными, налитыми солнцем гроздьями или поля подсолнечника в пору его цветения, когда сливаются с горизонтом зеленые ряды, увенчанные золотыми коронами цветов. В каждом колхозе, неподалеку от села, плантация прижившегося здесь недавно табака, много садов, обязательно винодельческий завод. В хозяйствах интенсивно развивается животноводство, а в поймах рек, вокруг водохранилищ, на орошаемых землях растут помидоры, баклажаны, капуста, перец.

Селения гагаузов расположены близко друг к другу, но из одного трудно увидеть другое: они скрыты холмами и виноградниками. Почти у каждого дома виноградник, а под домом или рядом с ним - глубокий погреб с наклонно уходящим в темноту каменным сводом. В самом низу, в постоянной прохладе, - бочки, в которых бродит замечательное гагаузское вино. И, глядя сегодня на бело-розовую кипень цветущих садов, золотые поля пшеницы, со всех сторон окаймленные зелеными полосами лесных насаждений, не верится, что в 1900 г. в одном из тогдашних журналов могли быть написаны такие горькие строчки: "Голая, выжженная солнцем, скучная степь... Одна за другой тянутся в бесконечную даль тощие десятины крестьянских посевов. Ни одной зеленой травки, ни одного деревца, на котором мог бы отдохнуть глаз, утомленный скучным однообразием степного пространства" ("Этнографическое обозрение", 1900, № 4, стр. 52). Крестьянам-земледельцам постоянно угрожали то налет саранчи, то безводье рек, то иссушавшие почву суховеи. Американские и французские экономисты, изучившие в начале 30-х годов южные районы Бессарабии, сделали безрадостный вывод: "Вряд ли этот край сулит перспективу, а Буджакская степь обречена на верную смерть". Но этому страшному предсказанию не суждено было сбыться. На помощь народам Буджакских степей пришла Советская страна. В годы Советской власти здесь не только преобразилось сельское хозяйство, но и возникла промышленность. Два современных гагаузских города - Комрат и Чадыр-Лунга - еще с середины прошлого столетия соревнуются между собой. И в этом братском соперничестве ни один не желает уступить первенство другому. В живописном Комрате, украшенном куполом массивного собора - памятника архитектуры первой половины XIX в.,- есть завод по калибровке кукурузных семян. Славится город и ковровой фабрикой, продукция которой пользовалась успехом на международных ярмарках в ГДР, Японии и странах Ближнего Востока. Другой город - Чадыр-Лунга - известен своими винными, мукомольными заводами и мясокомбинатом. В северной части этого города, по соседству с мясокомбинатом, возник новый жилой район с современными многоэтажными домами. Продукция еще одного предприятия Чадыр-Лунга - завода электротермического оборудования - единственного во всей Молдавии - пользуется спросом не только в различных районах СССР, но и в зарубежных странах.