По родной земле

По родной земле

О кавказской реке Алазани Н. Тихонов сложил поэтически напевные строки:

 Я прошел над Алазанью, 
 Над причудливой водой, 
 Над седою, как сказанье, 
 И как песня, молодой.

Песня издавна сроднилась с Днепром, Доном и Волгой. Полтора десятилетия назад А. Твардовский написал в поэме "За далью - даль" об огнях Сибири, о величии дел на сибирской земле и о том, как нужна этой земле новая песня:

 Что из конца прошла б в конец 
 По всем краям с зазывной силой 
 И с миллионами сердец 
 Тебя навеки породнила. 
 Та честь была бы дорога 
 И слава - не товар лежалый, 
 Когда бы мне принадлежала 
 В той песне добрая строка...*

^* (А. Твардовский. За далью - даль. М., 1961.)

При чтении таких очень разных произведений, как "За далью - даль" А.Твардовского и "Мещерская сторона" К.Паустовского, путевых очерков И. С. Соколова-Микитова и рассказов М. М. Пришвина о нашей земле, непременно вспомнится это слово - песня.

О писателе И. С. Соколове-Микитове - его путевых очерках и его творчестве в целом А. Твардовский высказал мысли, имеющие значение и для общей характеристики художественной литературы путешествий по нашей стране. Он писал в статье под названием "О родине большой и малой": "У большинства людей чувство родины в обширном смысле - родной страны, отчизны - дополняется еще чувством родины малой, первоначальной, родины в смысле родных мест, отчих краев, района, города или деревушки. Эта малая родина со своим особым обликом, со своей - пусть самой скромной и непритязательной - красотой предстает человеку в детстве, в пору памятных на всю жизнь впечатлений ребяческой души, и с нею, этой отдельной и личной родиной, он приходит с годами к той большой родине, что обнимает все малые и - в великом целом своем - для всех одна"^*.

^* (А. Твардовский. О родине большой и малой. О прозе И. С. Соколова-Микитова.- В сб.: О литературе. М., 1973.)

А.Твардовский писал далее, что в творениях подлинных художников мы всегда распознаем приметы их родных мест. Так И. С. Соколов-Микитов вошел в литературу со смоленской лесной стороной, благодарную память о которой сохранил в зрелые годы своей жизни и творчества.

"Но менее всего к И. С. Соколову-Микитову подходят такие определения, как "смоленский писатель", "певец Смоленщины". Дело не только в том, что тематический круг его творчества неизмеримо шире и разнообразнее "областного" материала, но главным образом в том, что по своему общему и основному звучанию творчество его, имея истоком своим малую родину, принадлежит большой родине, великой советской земле с ее необъятными просторами, неисчислимыми богатствами и разнообразной красой-от севера до юга, от Балтики до Тихоокеанского побережья. С полным правом певца родной земли обращает он к ней простые, глубоко прочувствованные, полные сдержанной силы строки:

"Родина! Особенно звучит для меня это слово, полное глубокого смысла... Обширна и многообразна родившая нас страна. Неиссякаемы и полноводны реки, пересекающие пространства ее. Обширны, зелены леса, высоки горы, блистающие вечными ледниками... Широки знойные степи, непроходима глухая сибирская тайга, раскинувшаяся океаном. Многолюдны и многочисленны города, разбросанные по нашей стране. На многих языках говорят люди, населившие эту величественную страну. Просторны синие дали, звонки и чудесны песни живущего в ней народа""^*.

^* (А. Твардовский. О родине большой и малой. О прозе И. С. Соколова-Микитова.- В сб.: О литературе. М., 1973.)

Образ родных мест детства остается в памяти человека часто таким, каким запомнился ему впервые. Образ всей страны, возникающий еще в детские годы, непрестанно обогащается. И по собственным путевым впечатлениям, и из книг, а в наши дни также с помощью теле- и киноэкрана все отчетливее и ярче в многообразии и единстве рисуются нам картины советской земли.

"На теплой земле" - так озаглавил И. С. Соколов-Микитов сначала один из очерков, а позднее - однотомник произведений. "Теплой землей ощущает он родную большую советскую землю, и читатель, знакомясь ли с ним впервые или обращаясь уже не в первый раз к любимым страницам его сочинений, с сердечной отрадой ощущает это тепло родной земли, что несут в себе простые, искренние, исполненные достоинства слова писателя"^*,- говорил А.Твардовский.

^* (А. Твардовский. О родине большой и малой. О прозе И. С. Соколова-Микитова.- В сб.: О литературе.)

Потому-то столь естественно и назвать И. С. Соколова-Микитова не просто писателем, а певцом родной земли, так же как, например, и К. Г. Паустовского.

В цикле очерков "У синего моря" Соколов-Микитов рассказал о своих путях по водам Каспия, об Астрахани, Баку, Ленкорани, о весенней путине на Каспии, о чудесном царстве птичьих зимовок в камышовых зарослях Кизил-Агача. Цикл очерков "По горам и лесам" повествует о Тянь-Шане и горном Кавказе, о путешествии по Кольскому полуострову - вверх по Чуне, дремучей лесной реке, где пасутся у берегов лоси и олени. И еще два цикла очерков о Крайнем Севере: "Белые берега" и "У края земли". В них рассказывается о Новой Земле и о Северной Земле, о Таймыре. В числе многих путевых маршрутов писателя были и арктические экспедиции. Он плавал на "Седове", на "Малыгине"; полярный исследователь В. Ю. Визе на его глазах открыл остров, существование которого было предсказано В. Ю. Визе заранее при изучении направлений морских течений Карского моря.

Даже этот краткий перечень маршрутов и тем достаточен для того, чтобы представить, насколько разнообразны изображенные писателем путевые картины. И все это - субтропики Ленкорани, тундра Таймыра и низины Прикаспия запечатлены в его очерках с любовью и мастерством большого художника. Такая широта художественного видения свойственна и Н. Тихонову, и поэту В. Луговскому, в стихах которого запечатлены:

 Подмосковный луг, широкий, росный, 
 Кара-Кум, пески, седой Саян; 
 Строевые мачтовые сосны, 
 Медленный Великий океан. 
 Кахетинские тугие лозы, 
 И Памира вечная стена, 
 Легкие весенние березы, 
 Золотой простор Бородина*.

^* (См. Н. Тихонов. Слово о Владимире Луговском.- В кн.: Н. Тихонов. Писатель и апоха. М., 1972.)

Паустовский изображал в прекрасных произведениях своих Кара-Богаз, Колхиду, Мещеру. Советский географ Э. М. Мурзаев пишет в книге "Годы исканий в Азии": "В 1932 году я прочитал книгу Константина Паустовского "Карабугаз". Взял ее в руки, испытывая какое-то неясное предубеждение. Мое знакомство с этим заливом и окружающей пустыней далось не просто, через тяжкие лишения и большой труд. Что мог написать человек о Кара-Бугазе, не познавший всей его негостеприимной натуры. Но с первых же страниц книга захватила меня, и я уже не мог оторваться от ее страниц, пока не окончил. С волнением читал, познавая новое, вспоминая экспедиционные будни и радуясь таланту художника"^*.

^* (Э. М. Мурзаев. Годы исканий в Азии. М., 1973.)

Так подружились заочно на берегах Кара-Богаза автор замечательного художественного произведения о нем и молодой географ - впоследствии выдающийся исследователь, научно-художественные произведения которого хорошо знакомы ныне читателям.

"Среди альпийской зелени Тяньшанских гор, у шумной реки, читаю "Мещерскую сторону"" - это строки из путевых записок Э. М. Мурзаева о путешествии в горах Иссык-Куля в 1950 году. Почему он взял с собой в дальний путь "Мещерскую сторону", чем ему полюбилась эта повесть и другие произведения Паустовского? Пусть расскажет об этом сам автор красочных "путевых записок географа".

"Константин Паустовский был неутомимым путешественником, он любил Родину, ее природу, и его описания всегда правдивы. В "Карабугазе", "Колхиде" самые обычные описания природы прозрачны, овеяны поэзией, и в то же время в них тонко подчеркнуто неповторимое своеобразие пейзажа.

Скучной природы не бывает, каждый из ландшафтов имеет свои особенности, нужно только уметь их увидеть и раскрыть.

Мещерская сторона совсем не похожа на тяньшанский край: там - плоская низменность, северные леса, медленные реки, торфяные болота, мрачные озера; здесь - зеленые горы, глубокие изумрудные озера, прозрачные быстрые реки, иссиня-белые ледники и снега в горах, и кажется, что величествен и разнообразен Тянь-Шань и невзрачна и однообразна Мещера, но понятны и милы моему сердцу слова писателя: "Неужели мы должны любить свою землю только за то, что она дает обильные урожаи и природные ее силы можно использовать для нашего благосостояния.

Не только за это мы любим родные места. Мы любим их еще за что, даже небогатые, они для нас прекрасны.

Я люблю Мещерский край за то, что он прекрасен, хотя вся прелесть его раскрывается не сразу, а очень медленно, постепенно.

На первый взгляд это тихая и немудреная земля под неярким небом. Но чем больше узнаешь ее, тем все больше, почти до боли в сердце, начинаешь любить эту обыкновенную землю. И если придется защищать свою страну, то где-то в глубине сердца я буду знать, что я защищаю и этот клочок земли, научивший меня видеть и понимать прекрасное, как бы невзрачно на вид оно ни было - этот лесной задумчивый край, любовь к которому не забудется, как никогда не забывается первая любовь"".

Наши мысленные путешествия с Паустовским, Соколовым-Микитовым и другими художниками слова помогают воспринять глубже красоту и многообразие земель нашей Родины, полнее представить страну как великое целое, ощутить тепло родной советской земли. Помогают они зримо, образно ощутить созидательный труд народа.

Со времен, когда были написаны "Карабугаз" и "Колхида", прочно входит в художественную литературу путешествий новая тема - изменение лика нашей страны. "По дорогам пятилетки",- так назвала свою книгу путевых очерков три десятилетия назад М. Шагинян. По дорогам пятилеток вел читателей в своих книгах Н.Михайлов.

Многообразны произведения о советской земле, созданные в недавние годы. Уже полюбились читателям путевые очерки В. Солоухина, В. Пескова, многих других писателей. И все новые и новые маршруты по родной стране ожидают в будущем читателей "путешествий".