НОВОСТИ    БИБЛИОТЕКА    ЭНЦИКЛОПЕДИЯ    ССЫЛКИ    КАРТА САЙТА    О САЙТЕ  







Народы мира    Растения    Лесоводство    Животные    Птицы    Рыбы    Беспозвоночные   

предыдущая главасодержаниеследующая глава

По Келифскому Узбою

Случай у "конца воды" (1928, 1930 гг.)

Келифский Узбой
Келифский Узбой

По южным Кара-кумам протянулись остатки старого речного русла - Келифский Узбой. По мере удаления в пустыню следы русла постепенно теряются. Против кишлака Кизил-Аяк это русло проходит недалеко от Аму-дарьи. Всего 9 километров по прямой отделяют Келифский Узбой от окраины оазиса.

Через этот узкий перешеек, через сплошные голые пески был прорыт канал, по которому должны были пропускаться из магистрального оросительного канала излишки воды.

Все предприятие по пропуску амударьинских вод в Келифский Узбой носило тогда, на первых порах, опытный характер. Это был огромный эксперимент, проводимый советскими инженерами на заре организации гигантских гидротехнических работ, которые принесла в республики Средней Азии советская власть.

Надо было посмотреть, - что же будет происходить с водой в пустыне, каковы будут ее потери, как далеко она пройдет, какие изменения будет она вызывать в пустыне...

Из подробного рассказа главного инженера Керкинского водного округа С. В. Севастьянова я узнал, что воду в Келифский Узбой пока удавалось пропускать малыми порциями, и только прошедшей зимой оказалось возможным пускать воду почти непрерывно. Поэтому вода по Келифскому Узбою за короткий срок прошла довольно далеко в Кара-кумы.

Орошаемые поля. Вид с самолета. Фото акад. Ферсмана А. Е.
Орошаемые поля. Вид с самолета. Фото акад. Ферсмана А. Е.

Разборная буровая вышка на верблюжьем вьюке. Фото автора
Разборная буровая вышка на верблюжьем вьюке. Фото автора

Камышовая изгородь, защищающая канал от засыпания. Фото проф. Дубянского В. А.
Камышовая изгородь, защищающая канал от засыпания. Фото проф. Дубянского В. А.

Зарастание голых песков в Кара-кумах после пуска воды. Фото автора
Зарастание голых песков в Кара-кумах после пуска воды. Фото автора

В ближайшие недели и месяцы, - сказал мне Севастьянов, - намечается значительный сброс воды по каналу в Узбой, и немедля нужно сказать - куда же она пойдет дальше по пескам.

Нашей группе поручено было сперва провести небольшие гидрологические работы на потоке Келифского Узбоя. Затем, начиная от "конца воды", "осветить" район, по которому вода должна была пойти дальше сама, а если нужно, наметить и технические мероприятия для дальнейшего пропуска воды. Предполагалось, что несложные работы могут обеспечить самотечное продвижение воды по Кара-кумам...

Все наши грузы и большая часть людей должны были отправиться с караваном. Его путь лежал по берегу частично уже обводненного Келифского Узбоя. Лишь немногие собрались ехать по Узбою на лодке. Встречу с караваном наметили у "конца воды"...

На утро караван покинул базу. Двадцать верблюдов шли со снаряжением, продуктами и личными вещами участников экспедиции, а 20 других пока с пустыми вьючными бочками для пресной воды. Первый небольшой переход лежал через оазис. Мы медленно проходили мимо глинобитных туркменских домов, обнесенных, точно крепости, огромными глиняными заборами - дувалами. По сторонам простирались орошаемые поля. Если смотреть на них с самолета, они напоминают лоскутное одеяло. Каждый лоскуток - это поле, окруженное оросительными канавами. Давно уже не единоличники, а коллектив владеет этими полями, но лоскуты остались. Там, где земледелие обходилось без искусственного орошения, межи между отдельными полями попросту перепахивались, а здесь этого без серьезной подготовки сделать было нельзя. Межа - это канава, по которой на каждое поле течет вода...

Встречные путники, а их было много, пока мы ехали по оазису, с удивлением оглядывали наш караван. Он не был похож на транспортные караваны, к которым здесь привыкли. К странным большим ящикам были привьючены ведра, фонари, шесты для палаток. Особенно вызывал удивление один из вьюков. Мало кто догадывался, что если все эти бревна и доски привести в нужную систему, то получится легкая буровая вышка.

Обручевская степь. Фото Воскресенского Б. А.
Обручевская степь. Фото Воскресенского Б. А.

Амударьинская вода в Келифском Узбое (1929 г.). фото Воскресенского Б. А.
Амударьинская вода в Келифском Узбое (1929 г.). фото Воскресенского Б. А.

На следующий день я оставил караван, поручив его опытному караван-баши. *

* (Глава каравана, то есть старший, ответственный за повьючку, порядок движения и т. д.)

Наша небольшая группа погрузилась в лодку, с тем, чтобы продолжать дальнейший путь уже по воде. Началось необычное для Кара-кумов путешествие. Лодка имела весла, небольшую мачту и парус, который пока лежал свернутым; в общем, лодка как лодка. Не мало экспедиций работало в Кара-кумах, но ни одна из них еще не начинала свой въезд в Южные Кара-кумы на лодке...

За два года до этого я ездил верхом на лошади по дну канала, по которому мы плыли сейчас на лодке. Тогда канал кончали строить.

Чтобы вода из оазисной полосы могла попасть в ложбину Келифского Узбоя, нужно было перебросить ее через так называемую Приамударьинскую барханную полосу. Эти километры совершенно голых подвижных песков - их тогда называли "Келифский сброс" - оказались необычайно трудными и изнурительными для строителей.

Вспоминаю, как барханные цепи громоздились по берегам сухого канала. Еще ни капли воды не протекло по нему, а его выровненные откосы и стройные линии, так украшающие всегда гидротехнические сооружения, уже были нарушены и поломаны: пески быстро и, казалось, неумолимо засылали канал...

Чтобы приостановить, хотя бы на год, движение песков и спасти канал, вдоль ею берегов ставили камышовые заборы, которые задерживали лесок, как задерживают снег щиты вдоль железных дорог. Но лесок не снег -он не тает, и щиты приходилось поднимать все выше и выше. Постепенно накапливались огромные бугры, и щиты уже не могли удержать пески, которые начинали засыпать канал.

Но люди остановили марш песков, и вот теперь я плыл по каналу на лодке, которую быстро несло сильное течение. Вода делала свое дело. Вдоль берегов появилась густая растительность. Песчаный бугор, еще год-два назад подползавший к каналу и осыпавшийся в него, теперь быстро зарастал, не успев даже значительно изменить своей формы.

Через 9 километров искусственный канал кончился, вливаясь в Келифский Узбой. Отсюда вода уже сама находила себе путь.

Келифский Узбой представляет собой цепочку впадин с перемычками между ними. Заполняя впадины, вода образует озера, а через перемычки прорывается узкими протоками. Местами воде "помогал человек, подкапывая перемычки; в результате создались прямые протоки со стремительным течением. Местами вода сама прорывалась через перемычки, образовывая извилистые речки со спокойным течением. Вода с поразительной быстротой изменяла ландшафт. Берега озер - недавних солончаковых впадин - стали похожими на берега Аму-дарьи с густыми зарослями гигантского тростника.

Новая река, имя которой Келифский Узбой, отрезала густо населенный Амударьинский оазис от пастбищ Южных Кара-кумов. На Узбое пришлось построить мосты; это были первые мосты в Кара-кумах... Мы пересекли на веслах первое озеро и въехали в первую протоку.

Вода быстро несет нашу лодку. Вот мы уже плывем по межбарханной котловине, там, где недавно был сыпучий, трудно проходимый песок. Мы испытываем необычайное ощущение: не часто, ведь, приходится продвигаться по песчаной пустыне на лодке.

Пастух приехавший за пресной водой
Пастух приехавший за пресной водой

Вот пастух, приехавший сюда за пресной водой; он наполнил ею бурдюк и вьючит его на верблюда. В стороне от Узбоя пасется стадо: там есть колодцы только с соленой водой, которую пьют овцы и верблюды, но человек пить не может. Теперь пастухам не нужно далеко ездить за пресной водой - она течет поблизости.

Наконец, мы на "сороковом километре", в урочище Каргалы. Это северный край Обручевской степи,* которая, среди пересеченного рельефа окружающих ее песков, поражает путника своей сравнительно спокойной поверхностью. Как только вода подошла по Узбою к Обручевской степи, здесь было организовано опытное хлопковое поле.

* (Степь названа в честь академика В. А. Обручева, который первый дал научное описание этого района около 60 лет назад.)

Переночевав в Каргалы, на утро мы продолжали свой путь. В Каргалы нас предупредили, что дальше имеется еще одна протока через перемычку, а за ней еще одно озеро, которое недавно наполнилось и является последним. На нем - "конец воды", и как вода пойдет дальше, никому неизвестно.

Нас быстро пронесло через протоку, в которой повсюду из воды торчали кусты. Видно было, что вода здесь недавний гость, и берега к ней еще не "приспособились".

Вот и последнее озеро, длинное, широкое. Вода сверкает на ослепительном солнце. То там, то здесь на гребнях волн возникают барашки. Лодка под парусом бойко режет волну, глубоко зарываясь в нее носом, а на берегу барханные цепи и бугры громоздятся непрерывной чередой...

Быстро подходим к дальнему концу озера. Лодка врезается в песчаный берег. Парус спущен. Двухдневное путешествие по воде закончено. Конец столь необычной и приятной экскурсии по Кара-кумам. Здесь "конец воды", дальше пойдем на верблюдах, а вода будет только в бочках и редких колодцах.

Каравана еще нет. Быстро выгружаем наше имущество, а двое рабочих отправляются на лодке в обратный путь. Обходим с топографом окрестность. От того места, где кончается узкий залив озера, в который мы заехали, дальше идет хорошо заметное понижение; ясно, что, по мере подъема уровня, вода пойдет по нему.

Устанавливаем свайку. По ней мы сможем следить, с какой скоростью поднимается вода. Она, собственно, уже заполнила котловину и всюду подошла к крутым песчаным берегам. Значит уровень озера теперь будет повышаться быстро, и скоро вода прорвется в следующую котловину. Эта котловина совсем недалеко, до нее всего около километра.

Вода прибывает быстро. К концу дня обнаруживаем, что свайка, забитая у самого берега, торчит из воды уже на расстоянии нескольких метров от него.

Солнце клонится к закату. Слышится мерный звон колокольчика. Из-за поворота на тропе появляется вереница верблюдов. Приближается наш караван. Разбиваем лагерь, рассчитывая простоять здесь около недели.

Небольшая буровая вышка
Небольшая буровая вышка

На следующий день недалеко от лагеря возникает небольшая буровая вышка, на ней появляется красный флаг. Каждый принимается за свое дело.

Повар стремится к тому, чтобы мы все время были обеспечены мясом, а так как колодцев со стадами на нашем дальнейшем пути не будет, то он ведет заготовку мяса впрок. Это делается так: свежее мясо разрезается на длинные тонкие полосы и, как белье, развешивается на солнце и ветру. Дня два оно таким образом обдувается и обсыхает. Задача состоит в том, чтобы в начале сушки на мясе быстро образовалась пленка, которую мухи не могут пробить. Должны быть также удалены все косточки, иначе мясо быстро испортится. Бесконечно долго оно храниться, разумеется, не может, но все же в таком состоянии мы его возили, даже в самое жаркое время, больше месяца, и в любой момент могли приготовить доброкачественную и вкусную пищу.

Иван Семенович, начальник охраны экспедиции и наш, так сказать, командующий по военной линии, распаковал свое хозяйство, привел его в порядок и выдал, кому полагалось, винтовки. Начальником он был строгим, дежурства соблюдал жестко, и кое-кому из нас нередко от него попадало за нерадивое отношение к оружию.

Вручая винтовки, Иван Семенович предупредил нас, что место нашего лагеря нехорошее. Из-за обводнения Келифского Узбоя тропы, ранее пересекавшие его, стали непроходимы, и люди, которые боятся встречи с пограничниками (а таких людей было не мало в Кара-кумах 20 лет назад), не рискуя направляться через мосты, идут в обход воды. И понятно, обходя "конец воды", они неизбежно окажутся поблизости от нашего лагеря.

Через два дня после нашего прибытия, рано утром, вода, наконец, достигла вершины перемычки и устремилась в следующую впадину.

Мы вдвоем с товарищем отправились налегке в обход этого нового озера. Шли не торопясь, делая необходимые наблюдения.

Группа людей
Группа людей

Часа через два мы оказались на противоположном берегу рождавшегося на глазах нового звена новой реки. Мы поднялись на песчаный бугор и неожиданно вдалеке увидели какую-то группу. Приглядевшись, различили, что она состоит из двух верховых на лошадях и одного на ишаке. Между ними шел верблюд, на котором раскачивалась какая-то странная, закутанная в черное, по-видимому, женская фигура. Не зная, что это за люди, мы решили пока не выдавать своего присутствия и зашли за куст тамариска. Группа приближалась к нам, двигаясь по тропе, проходившей недалеко от нового озера. Передний всадник на коне держал винтовку перед собой, поперек седла; с винтовкой на изготовку ехал и второй всадник.

Что же это за люди? В первую очередь нам пришло в голову наиболее простое решение - это охотники. Но где это видано, чтобы охотников, едущих на лошадях, сопровождал верховой на ишаке и нечто непонятное на верблюде? Мы решили, что правильнее будет избегнуть встречи с неизвестными, тем более, что наше "вооружение" состояло из бинокля, карандашей и записных книжек. Мы было уже направились к соседним песчаным буграм, поросшим кустарником, чтобы спрятаться за ними, но, сделав несколько шагов, сообразили, что наши следы на песке, идущие в сторону от дороги, отлично видны, и что опытный глаз сразу отметит их свежесть.

Тогда мы вернулись к исходному положению, потоптались на месте и, используя заячью тактику, сделали бегом несколько петель, после чего залегли между кустами за песчаным бугром. Осторожно выглядывая, мы внимательно следили за быстро приближавшимися всадниками.

Сомнений не оставалось - это были или басмачи, или контрабандисты. Недоумение вызывала лишь закутанная фигура, качавшаяся на быстро идущем верблюде.

Вот группа поравнялась с нами. Передний всадник остановился и, посмотрев под ноги коню, что-то сказал, обращаясь к старику. Тот слез с ишака и стал внимательно разглядывать тропу.

Ясно, - они заметили наши следы. Мысленно мы проклинали собственное любопытство. Надо было удирать сразу подальше, а не оставаться за первым придорожным бугром. Не сговариваясь, мы быстро сползли вниз и, пригнувшись, дали тягу, что было мочи. Бегать по песчаным буграм дело нелегкое... Вскоре мы вынуждены были остановиться, чтобы перевести дух.

За придорожным бугром
За придорожным бугром

Медленно поднявшись к вершине ближайшего бугра, мы стали осторожно наблюдать сквозь ветки кустарника. В котловине, около того места, где мы только что лежали, стоял старик. Первой нашей мыслью было бежать дальше, но потом любопытство взяло верх. Старик постоял с минуту, достал из кармана табакерку, отсылал на ладошку порцию насса * и, отправив ее в рот, не торопясь, пошел обратно, скрывшись за бугром. Дорогу, где стояла вся группа, нам не было видно, и что делается там, мы не знали. Через полчаса мы выбрались из нашего убежища и, сделав изрядный крюк, вышли на тропу позади того места, в котором ее оставили.

* (Жевательный табак.)

На тропе никого не было. Следы показывали, что группа ушла дальше своим путем. Немного отдохнув и вдоволь напившись из озера, мы отправились к лагерю. Шли осторожно, разглядывая следы. Ведь басмачи или контрабандисты, - а мы не сомневались, что это были они, - шли впереди нас, и мы в любой момент могли на них наткнуться.

Вскоре мы обошли последний бугор, и перед нами открылась лагерная котловина. У костра возился повар. Под бугром, возле большого шалаша из саксаула, лежал знакомый уже нам верблюд и рядом с ним стояли стреноженные кони "басмачей".

В шалаше
В шалаше

В лагере было полнейшее спокойствие... Я вошел в шалаш и увидел сидевших на кошме Ивана Семеновича, нашего караван-баши и "басмачей". В стороне сидела молодая и миловидная туркменка. Она пила чай, а остальные, видимо уже покончив с чаем, уничтожали баурсаки - кусочки теста, сваренные в бараньем сале. Мы" поздоровались и подсели поближе к чайнику.

Старик внимательно посмотрел на нас, особенно на каши сандалии, и сказал - "Вот эти самые". И мы услышали следующее: Люди ехали на летние пастбища. На берегу нового озера они вдалеке заметили две странные фигуры и решили, что это "инженеры", которые, по слухам, встали лагерем у "конца воды". На всякий случай свои охотничьи берданки они положили так, чтобы при необходимости ими можно было быстро воспользоваться.

Когда они подъехали к тому месту, где замечены были два человека, там никого не оказалось, но на песке остались следы этих людей. Их поразила весьма странная форма следов - не от туркменской обуви и не от русского сапога.

Иван Семенович со смехом похлопал веткой по моим "скороходовским" сандалиям.

Присмотревшись внимательнее к следам, они заключили, что совсем недавно на этом месте, один человек большой, а другой поменьше, гонялись друг за другом (петли, которые должны были по нашему замыслу запутать преследователей). Это их заинтересовало, и старик, не подозревая, сколько старанья мы приложили, чтобы запутать свои следы, через минуту стоял у места нашей первой "лежки" и с удивлением думал: что это за два сумасшедших, в самый разгар дневной жары, лежали среди пустыни в одних трусиках (что с легкостью устанавливалось по отпечаткам наших тел на песке) и, вдобавок ко всему, еще и оставили свой бинокль. Хороший военный бинокль, каким старик неоднократно пользовался, работая проводником у пограничников.

Старик в полном недоумении вернулся к ожидавшим его товарищам. Они приехали в лагерь и, после положенных приветствий и первой чашки чая, рассказали о непонятной встрече у "конца воды".

Вот и вся история.

Вечером, верхом на лошади, я съездил за биноклем, который, нетронутый, по-прежнему лежал под кустом.

До последнего дня работы воспоминание о нашем столкновении с "басмачами" вызывало дружный смех всех участников экспедиции.

предыдущая главасодержаниеследующая глава







© GEOMAN.RU, 2001-2021
При использовании материалов проекта обязательна установка активной ссылки:
http://geoman.ru/ 'Физическая география'

Рейтинг@Mail.ru

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной
1500+ квалифицированных специалистов готовы вам помочь