XII. Знание и предвидение

Знание и предвидение

Канун нового, великого события - встречи в пустынном месте людей, не только чуждых по социальным условиям, но разделенных десятью тысячами лет жизни своих племен. С одной стороны - выходец из племени переселенцев с "Мэйфлауэра"^*, потомок Вильгельма Завоевателя, Карла Великого, Брайона Бору и т. д., наследник культуры Калвина Кулиджа, Уоррена Хардинга, доктора Крейна, Линкольна, Мелвилла, Гёте, Казановы, Матушки-гусыни, Цезаря, Иисуса, Юпитера, Будды, Бога - человек, душа и разум которого - результат брожения массы из ума и мудрости, красоты и добродетели, культуры и изящества, образованный джентльмен, христианин; с другой - боже, какое драматическое положение! - человек каменного века. Разве удивительно, что я останавливаюсь в нерешительности?^**.

^* ("Мэйфлауэр" ("Майский цветок") - название судна, на котором в 1620 г. прибыли в Америку первые поселенцы из Европы.)

^** (Автор, иронизируя над своей "родословной", в гротесковой форме показывает, из каких элементов складывается "духовный баланс" современного американца. Он нарочно смешивает имена выдающихся мыслителей, писателей, исторических личностей, таких, как Гёте, Мелвилл, Линкольн, с именами политических ничтожеств, вроде президентов США Калвина Кулиджа и Уоррена Хардинга, из которых первый прославился своей молчаливостью и приверженностью к интересам крупных монополий, а второй - жульническими махинациями.)

Я искренне прошу отнестись к предмету моего рассказа с тем вниманием, которое уделяется умному путешественнику и квалифицированному наблюдателю. Но то, что мне приходится просить об этом, может легко обнаружить мое беспокойство из-за отсутствия общепризнанных заслуг ученого - титулов, степеней, связей и целеустремленности, которые придают бесспорный авторитет их обладателям. Мне пришло в голову, когда я искал себе оправдание, что, несмотря на большие претензии усердных и знающих ученых, измерителей черепов и взвешивателей разума - биологов, морфологов, текстологов, психологов и других, тех, кто, вооружившись диаграммами и таблицами, идут на приступ чуда и тайны живого, я, чувствительный, наделенный благими намерениями простой смертный, без всякого оборудования, кроме интуиции и здравого смысла, так хорошо помогающих большинству людей общаться, существовать и соединяться в пары в жизни, могу в делах человеческих попасть в точку не хуже, чем если бы я был по меньшей мере доктором философии Гейдельбергского университета.