Рокуэлл Кент. (Н. Болотников)
Рокуэлл Кент
Сердечный привет народу Советского Союза от того, кто всю свою жизнь выл его другом.
"Человек этот непоколебим и великолепен, как скала, а подвиги и достижения его так же бесконечно разнообразны, как море. В самом деле, какой другой современник воплотил в себе на протяжении своей жизни многогранные качества художника, писателя, исследователя, иллюстратора, фермера, мореплавателя, оформителя книг, архитектора, плотника, оратора, литографа, гравера по дереву, публициста и политического деятеля?"
Так пишет об авторе этой книги - Рокуэлле Кенте - его соотечественник и друг прогрессивный американский писатель Альберт Кан. У читателя, малознакомого с талантом Рокуэлла Кента, столь откровенное восхищение может вызвать настороженность: правомерно ли оно, не слишком ли пристрастно? Но Альберт Кан, как бы предвидя этот упрек, тут же добавляет:
"Должен сразу сказать, что, когда я пишу о любом произведении Рокуэлла Кента, я пристрастен. И не просто потому, что он мой близкий друг, но также и в особенности потому, что он близкий друг Человека. Признаюсь, я разделяю его кредо: художник - должник общества, и люблю этого человека потому, что он всю свою жизнь был верен этому кредо. Если есть где-либо труженик культуры, который сделал больше, чем он, чтобы порадовать сердца людей красотой Земли и рода человеческого, я не знаю его имени"*.
* (Альберт Кан. Ода Человеку. "Советская культура" № 71, 9 июня 1959 г., стр. 3. Перевод статьи, опубликованной в американском журнале "Нью-уорлд ревью".)
Верится, что и наш читатель, который за последние годы мог ознакомиться с творчеством Кента - художника и графика на выставках, видел документальный фильм о его творчестве, следил за его выступлениями в печати, а теперь вдумчиво прочтет эту книгу и внимательно вглядится в ее иллюстрации, безусловно, отбросит какие-либо сомнения: Рокуэлл Кент поистине близкий друг Человека.
Знакомство советских людей с Рокуэллом Кентом рождалось не сразу. Широкую популярность его имя у нас в стране приобрело лишь за последние два десятилетия. До этого имя Кента как художника, пожалуй, было известно лишь ограниченному кругу искусствоведов, и далеко не все из нас знали его как патриота своей родины, активного общественного деятеля, отстаивающего демократические права и свободы простых людей Америки. А между тем творчество Кента неотделимо от его общественной деятельности, от жизни народных масс.
Вот уж много лет Рокуэлл Кент шагает нога в ногу с жизнью, откликаясь на крупнейшие политические события, происходящие в мире. И симпатии Кента, противника социальной несправедливости, насилия и угнетения, всегда были и есть на стороне борцов за свободу, на стороне простых и честных тружеников, защищающих свои права на светлое будущее. Отношение к событиям, к свободолюбивым людям Кент-художник отражал и отражает на своих полотнах, политических плакатах, в агитационных рисунках. Так, в свое время гравюрой на дереве "Посвящается Сакко и Ванцетти" художник продемонстрировал солидарность с мировым пролетариатом, боровшимся за жизнь невинно осужденных революционеров. Позже, во время первой схватки сил фашизма и сил прогресса в Европе, Рокуэлл Кент выступал на стороне героического испанского народа, рисуя плакаты в защиту детей республиканской Испании.
Мы, советские люди, ближе узнали Кента в годы второй мировой войны. Узнали и нашли в нем искреннего друга, горячо радевшего о нашей победе. В те годы Рокуэлл Кент со свойственной ему энергией выступал у себя на родине за оказание помощи СССР в борьбе с гитлеровской Германией, ратовал за скорейшее открытие второго фронта.
На время отложил он в сторону кисть живописца, упрятал в кладовую незаконченные полотна. На его рабочем столе лежала бумага, в руках он держал боевое оружие - перо публициста и плакатиста, резец гравера.
Всеми своими помыслами Кент был в рядах сражавшихся с гитлеровскими ордами. Уничтожить фашизм, спасти человечество от страшной, позорной язвы - вот главная тема выступлений и статей Рокуэлла Кента, его сатирических рисунков, плакатов тех лет.
По многочисленным выступлениям Рокуэлла Кента, опубликованным в разное время в периодической печати, можно проследить истоки зарождения его симпатий к нашей стране, к нашему народу.
"Я с юности интересуюсь Россией и ее искусством... - говорил он как-то корреспонденту "Правды". - Через Тургенева, Толстого, Гоголя, Горького я узнал и полюбил русский народ... Меня всегда волновала судьба народов вашей страны, вместе с ними я горевал в тяжкие Дни и радовался их радостями. И это было тоже результатом моего знакомства с вашим искусством".
Реалистическое, понятное массам искусство - вот то связующее звено, которое может и должно служить великой цели - единению народов в борьбе за всеобщий мир. Эту мысль неоднократно повторяет в своих выступлениях Рокуэлл Кент.
"Сущность искусства, - сказал он в ноябре 1960 года на пресс-конференции в Министерстве культуры СССР, передавая в дар советскому народу собрание своих картин, - заключается в том, чтобы утверждать любовь к жизни и, как следствие этого, мир". А борьбе за мир Кент посвятил всего себя. Еще в конце сороковых годов, когда над нашей планетой нависла угроза новой войны и сотни миллионов людей сплотились в единодушном движении против нее, Рокуэлл Кент встал в первые ряды сторонников мира и поныне продолжает оставаться активным ратоборцем за мир на земле.
В 1949 году Рокуэлл Кент в составе американской делегации принимал участие в Первом Всемирном конгрессе в защиту мира, происходившем в Париже. Год спустя он в Стокгольме, на Конференции сторонников мира, выступает как один из инициаторов и авторов замечательнейшего исторического документа нашей эпохи - Стокгольмского воззвания.
Миру - мир!
Этот призыв миллионов тружеников земли Рокуэлл Кент воплотил в агитационном рисунке "Голубка, свившая гнездо в солдатском шлеме", обошедшем, кажется, все части света.
В начале 1950 года исполнилось давнишнее желание Рокуэлла Кента - он посетил Москву в составе делегации Постоянного комитета Всемирного конгресса сторонников мира. Визит его в СССР был непродолжителен, но и то, что Кент успел увидеть у нас, произвело на него неизгладимое впечатление.
"В Советском Союзе, - заявил он тогда, - разрешен главный вопрос всякого искусства - значение искусства в человеческом обществе. И в этом отношении Советский Союз намного опередил все другие страны. В этой стране произошло то, что необходимо каждому художнику и деятелю искусства вообще: художник там слился воедино с народом, он живет жизнью и чаяниями народа, создает и творит для него. Это он сознает и в этом черпает все свои художественные замыслы. А это для меня представляет самую большую ценность в мире, так как только в подобных условиях можно создавать произведения искусства, которые имеют какую-либо ценность для человечества, и прежде всего для своего народа".
Нужно было обладать большим мужеством, чтобы говорить так открыто, как говорил Рокуэлл Кент. Ведь это сказано в разгар "холодной войны", начатой американскими империалистами против лагеря социализма. На родине художника свирепствовала истерия антикоммунизма, получившая название "маккартизм". Раздувая миф о "красной опасности", американская реакция вела широкое наступление против народных масс, против остатков демократических прав и свобод.
Чтобы иметь возможность бороться с полицейским произволом, Рокуэлл Кент выставил свою кандидатуру на выборах в конгресс от прогрессивной партии. Его программа ясна: США не должны вмешиваться в дела других государств; нужно думать о своих внутренних непорядках.
В конгресс Кент не был избран, да он на это серьезно и не рассчитывал, но его политические противники постарались отомстить ему, применив испытанный метод клеветы, экономического нажима. Реакционеры - католики штата, где находится ферма Рокуэлла Кента, объявили ему бойкот, агитируя граждан не покупать у него молоко. Гуверовская охранка - ФБР - приклеила Кенту ярлык антиамериканца. Его самого, его детей преследуют. Один сын, доктор естественных наук, оставался безработным. Другому сыну власти запретили выезд из США. У Рокуэлла Кента после возвращения из Европы был отобран паспорт. Но Кент не сдавался. Он возбудил судебный процесс против госдепартамента. Судебная тяжба затянулась надолго.
В 1957 году, в день его 75-летия, Кент был избран председателем Национального совета американо-советской дружбы. В том же году в Москве, а затем в Ленинграде, Киеве, Одессе, Риге состоялись большие выставки его работ. Впервые советские люди смогли познакомиться не с репродукциями, а с подлинниками талантливых живописных полотен, посвященных суровой природе Севера, смогли восхищаться графикой Кента, его изумительными гравюрами, литографиями, рисунками тушью, многочисленными иллюстрациями к классическим произведениям мировой литературы.
Яркий, правдивый, мужественный и глубокочеловечный талант Рокуэлла Кента полюбился советским людям: его выставки посетило полмиллиона человек.
Творчество Кента, как выразился один из посетителей московской выставки, "никого не оставляло равнодушным или безучастным". И это подтверждалось множеством восторженных отзывов, которыми были заполнены книги посетителей.
"Но в то время, - писал Альберт Кан, - как сотни тысяч советских граждан смотрели картины Рокуэлла Кента, сам он, лишенный паспорта, находился в "континентальном заключении", как он сам резко выражается, и только месяц спустя его победа в Верховном суде (которая была победой и для всех американцев) освободила его и его очаровательную жену Сэлли, и они поехали к поднимающемуся солнцу"*.
* (Альберт Кан. Ода Человеку. "Советская культура" № 71, 9 июня 1959 г., стр. 3. Перевод статьи, опубликованной в американском журнале "Нью-уорлд ревью".)
Это произошло в августе 1958 года. Супруги Кент прожили в Советском Союзе два месяца, побывали в Москве, Ленинграде, Киеве, Крыму. Мы узнали Кента еще ближе, нашли в нем жизнерадостного, очень подвижного человека, умного и остроумного собеседника, блестящего оратора, пытливого наблюдателя советской жизни и, оказывается, недюжинного спортсмена. Близкое знакомство с нашими людьми еще больше укрепило симпатии Кента к Советскому Союзу.
С тех пор он неоднократно бывал у нас, отдыхал, путешествовал. В Советском Союзе у него завелось множество друзей. Всюду, куда ни приезжал Кент, его встречал радушный прием.
Летом 1962 года, в канун своего 80-летия, которое Кент отмечал в кругу советских друзей, Академия художеств СССР избрала его своим почетным членом. Покидая в тот раз Советский Союз, Кент заявил представителям прессы:
"В вашей стране я испытал большое счастье, так как нашел полное подтверждение тому, во что я верил всю свою жизнь с юношеских лет: социализм - это единственно правильный путь в мире. Путешествуя по Советскому Союзу, я еще раз убедился в том, какими страстными поборниками мира являются все советские люди..."
В этих словах виден Рокуэлл Кент - "солдат армии мира", наш искренний и чистосердечный американский друг.
Многогранный талант. Так часто говорят о Рокуэлле Кенте, о его духовном богатстве.
Слово "многогранность" образно означает всестороннюю одаренность. Однако само по себе это слово уже невольно наводит на мысль о существовании каких-то хотя бы и собранных воедино, но отличных друг от друга качеств, граней, сторон. Пожалуй, для определения таланта Кента данное выражение недостаточно точно. Его духовное богатство - монолитный сплав "высокооктановых" человеческих качеств, каждое из которых вмещает в себе многие другие. В Рокуэлле Кенте чудесно выражена целостность его бытия, мировоззрения и мастерства.
Очень метко сказал об этом один американский критик: "Иногда мне кажется, что он (Кент. - Н. Б.) вовсе и не человек, а целая организация, которую можно было бы, пожалуй, назвать "Объединенным содружеством предприятий Рокуэлла Кента и компании"*. Не потому ли каждый, кто писал или пишет о Рокуэлле Кенте, кто пытается проникнуть в его творческую лабораторию (мы судим по тому, что опубликовано о нем в советской печати), неизбежно сталкивается с необходимостью писать о всем "Объединенном содружестве предприятий", то есть о всем комплексе его взаимосвязанных талантов? И это вполне закономерно: Кент-художник неотделим от Кента-общественного деятеля, так же как Кент-общественный деятель слит с Кентом-писателем, путешественником, публицистом, фермером...
* (Цитируется по статье К. Чугунова "Художник, публицист, борец за мир". К 75-летию со дня рождения американского художника Рокуэлла Кента. "Советская культура" № 74, 4 июня 1957 г., стр. 4.)
Прежде всего Рокуэлл Кент - художник, один из виднейших и наиболее ярких представителей современной американской национальной реалистической школы, активный противник формализма в искусстве, и особенно крайнего его проявления - абстракционизма, который он как-то назвал "атомной бомбой в культуре".
Но есть еще одна область культурной деятельности этого человека, с которой мы, советские читатели, пока были плохо знакомы. Речь идет о литературном творчестве Рокуэлла Кента: до 1962 года у нас не выходили его книги. Этот пробел был в какой-то степени восполнен первыми переводами книг Кента "Курс N by E" и "Саламина". Теперь же одновременно со вторым изданием упомянутых произведений американского друга готовятся и другие. В издательстве "Мысль" выйдут его книги "В диком краю" (иногда у нас это название переводят "Дикий край" или "Дикость") и "Путешествие к югу от Магелланова пролива". В издательстве "Искусство" вышло его оригинальное автобиографическое повествование "Это я, господи!".
Любовь к природе, к людям, к жизни - все то, что пронизывает художественное творчество Рокуэлла Кента, что поет, торжествует или гневно кричит с его полотен, гравюр, плакатов, также присуще и его литературным произведениям. В прозе Кента ярки, сочны и выразительны краски в описаниях природы, величаво и полнозвучно воспевание жизни. Автор доброжелателен к хорошим людям и нетерпим к плохим. Невольно поражаешься его чудесной целостностью, так органически тесно сплетающейся в творчестве одного человека! В чем же заключается чудо? Рокуэлл Кент сам отвечает на этот вопрос:
"...Тот факт, что, когда мне было 37 лет от роду, была издана наконец моя первая книга, не означает, что я внезапно решил написать книгу. Я писал в свободные моменты дома, в поездах, на пароходах - всю мою жизнь. У меня всегда были идеи для картин и идеи для выражения на словах. Я точно столько же писатель, сколько и художник, не потому, что я делаю и то и другое как-нибудь особенно хорошо, а потому, что я мыслю и в понятиях искусства, и в понятиях литературы. Пишу ли я картины и книги оттого, что считаю, что очень мило и приятно делать картины и писать книги? Нет! Я считаю все искусства лишь побочными продуктами жизни. Жизнь была всегда и, дай бог, всегда и будет; понятно, что я всегда буду хотеть рассказывать о ней. Мое искусство, а это значит картины и книги, будет всегда не больше чем выражением моего интереса жить"*.
* (Цитируется по статье А. Чегодаева "Рокуэлл Кент". Союз художников СССР. Всесоюзное общество культурной связи с заграницей. Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. Выставка произведений Рокуэлла Кента. Живопись и графика. Каталог, М., 1957, стр. 9. (Эта статья первоначально была опубликована в журнале "Искусство" № 6, 1957, стр. 54-59. При перепечатке немного изменена.))
Этот интерес, это беспокойство богатой натуры Рокуэлла Кента, ненасытное стремление познать как можно больше с ранних лет толкают его к странствованиям по белу свету.
Путешествия всегда считались хорошей школой жизни, всегда помогали интеллектуальному росту человека, и, чем восприимчивее интеллект, тем быстрее и плодотворнее его развитие. Это подтверждает сам Рокуэлл Кент: "Я не просто странствовал, но и осваивал целый ряд профессий: рыбака, плотника и многих других. По мере того как я их постигал, я рос как человек, и тем самым возрастала моя способность видеть и познавать жизнь. Я совершал путешествия в эти края (страны Крайнего Севера и Крайнего Юга. - Н. Б.) не ради поисков материала, а чтобы встретиться с самой подлинной жизнью, увидеть природу во всей ее непосредственности".
А видел он в своей жизни много...
Рокуэлл Кент родился 21 июня 1882 года в Тэрритауне (штат Нью-Йорк). Любовь к живописи, рано пробудившаяся в Кенте, определила его жизненный путь. Он получил художественное, а позже и архитектурное образование в Колумбийском университете. Еще юношей он выставлял свои полотна в Национальной академии изобразительных искусств. Первая самостоятельная, или, как у нас говорят, персональная, выставка его картин состоялась в Нью-Йорке в 1902 году, то есть когда Кенту было всего лишь 20 лет. Критика доброжелательно встретила произведения молодого художника, но покупателей на картины не находилось.
А художнику были нужны деньги. Твердый в убеждении, что мужчина должен добывать средства к жизни своим трудом, Кент рано оставил родной кров, и все, что впоследствии достиг он, - все добыто его руками. В молодые годы он работал в архитектурных мастерских, перебивался случайными заработками в редакциях газет, издательствах, рисовал экслибрисы по заказам библиофилов - все ради того, чтобы иметь возможность писать картины.
Природа и человек труда, ее сын и покоритель - вот главная тема полотен и книг Рокуэлла Кента. Чтобы увидеть природу во всей ее девственной красоте, Кент едет на северо-восток страны, штат Мэн, на побережье Атлантики. Там, на одиноком острове Монхеган, он корчует пни, копает землю, ловит рыбу, дружит с фермерами и рыбаками и рисует, рисует, рисует...
Кент посещал этот остров и позже. Там же, на Монхегане, была написана его замечательная картина "Труженики моря", демонстрировавшаяся на выставках в Советском Союзе, ряд других полотен, часть которых подарена художником советскому народу.
Свежий ветер Северной Атлантики, наполняющий легкие бодростью, заставляющий учащеннее биться сердце, манил художника в морские дали. В начале 1914 года Кент совершил поездку на Ньюфаундленд. Впервые он увидел остров ранним безоблачным утром и был очарован его красотой. "Я был уверен, - писал он несколько лет спустя в книге "Курс N by E", - что здесь, в этом отдаленном и малоцивилизованном краю, непременно живет народ, добрый уже в силу необходимости, простой и мудрый, сильный, мужественный и смелый и вообще хороший от природы".
Кент не ошибся. Путешествуя по острову, он убедился, "что у всех людей в окрестных деревнях было радостно на сердце", и решил остаться здесь подольше пожить. Но это ему не удалось. Разыгралась первая мировая война; местные власти заподозрили, что он немецкий шпион, и вынудили его уехать.
Спустя еще несколько лет Рокуэлл Кент отправляется с сыном в новое странствование - на Аляску. Там добровольные робинзоны - отец и сын - живут несколько месяцев на пустынном островке в бухте Воскресения, возбуждая любопытство жителей ближнего городка Сьюарда своим странным поведением. В "Саламине" Рокуэлл Кент рассказывает, как аляскинские дельцы-аферисты были удивлены тем, что он отказался от покупки участка земли, который ему пытались всучить. "Им было обидно, что я прошел мимо болота размером 25 футов на 100 на "Большом бульваре" и обосновался на острове. Думаю ли я, что там есть золото? Живопись? А это что такое? В худшем случае, решили они, я немецкий шпион, в лучшем - жалкий осел". Но Кент не обращал внимания на пересуды и работал. Уезжая с Аляски, он сдал в портовый склад весь "намытый" им "золотой песок" - ящик с законченными полотнами, на котором стояла надпись: "Ценность - 10000 долларов". "Пяльте глаза, банкроты, владельцы недвижимости, - усмехается Кент. - На земле есть золото там, где вам и не снилось"*.
* (Рокуэлл Кент. Саламина. Географгиз, М., 1962, стр. 224.)
Да, Рокуэлл Кент умеет находить "золото" - красоту жизни там, где люди ограниченные ее не видят. "Может быть, - высказывает он предположение, - не мы находим ее, а она, угадав ищущих, открывает себя им"*.
* (Рокуэлл Кент. Саламина. Географгиз, М., 1962, стр. 225.)
На Аляске красота, открывшись Кенту, пробудила в нем литератора. Кроме серии полотен (два полотна "Лесистый мыс" и "Глубокий залив в Аляске" были у нас на выставках, а еще два - "Солнечный блеск" и "Вид с Лисьего острова зимой" - находятся в числе подаренных) Кент вывез с Аляски свою первую книгу "В диком краю", вышедшую в свет в 1920 году.
В этой книге наряду с увлекательным рассказом о "приключениях духа" и наблюдениях Рокуэлл Кент откровенно делится с читателем своими мыслями, родившимися в добровольном уединении среди дикой природы. На первый взгляд нашему читателю могут показаться в ней странными некоторые размышления (да и рисунки) Кента с оттенком символизма и умозрительной манерности. Эту отвлеченность иные критики называли мистицизмом, хотя Рокуэлл Кент, говоря, в частности, о своей графике, категорически отводит подобные обвинения.
"Подчас в моих графических произведениях, - говорил он, - вы можете встретить романтические и даже символические образы. Но они никогда не приближались к мистицизму, который мне иногда приписывают недобросовестные критики. Я решительно отвергаю подобного рода попытки исказить характер моего творчества. Романтизм в моем толковании - это приподнятое, возвышенное отношение к жизни, природе. Реализм я понимаю не как буквальное копирование природы, реальной жизни, а как изображение ее в наиболее интенсивной, эмоциональной форме".
Романтическая приподнятость, эмоциональность, яркая индивидуальная манера письма неотъемлемы и от литературного творчества Кента. Они достаточно ярко проявились в первой же его книге "В диком краю", которую английская критика расценила как наиболее значительную книгу, написанную в Америке после "Листьев травы" Уолта Уитмена. В последующие годы литературная слава Рокуэлла Кента росла, двигалась "на параллельных курсах" со славой живописца, графика, общественного деятеля.
Путешествие к южной оконечности Американского континента - Огненной Земле, затем плавание в Ирландию, первое плавание к берегам Гренландии, а позже второе и третье путешествия и зимовки в Гренландии, посещение острова Пуэрто-Рико - почти все они нашли отражение не только во множестве картин, рисунков Кента, но и в его литературных произведениях. На протяжении полутора десятков лет, с начала двадцатых и до середины тридцатых годов, им выпущено несколько книг. Это уже упоминавшаяся "В диком краю", затем "Путешествие к югу от Магелланова пролива", "Курс N by E", "Саламина".
Кроме того, в этот же период и позже выходили и другие книги Рокуэлла Кента, написанные в ином жанре, вроде: "Книга ко дню рождения"; "Рокуэллкентиана. Мало слов и много иллюстраций" - сборник статей автора об искусстве из различных периодических изданий, каталогов его выставок и репродукций его картин, гравюр, рисунков; два иллюстрированных сборника экслибрисов и издательских марок Рокуэлла Кента с предисловиями автора; брошюра "Как я делаю гравюру на дереве". И совсем уж недавно вышла в США его книга "Гренландский дневник".
Книги Кента о путешествиях наполнены множеством как будто бы обыденных, но в сущности удивительных приключений. Удивительных потому, что Кент умеет и в обыденном случае или явлении находить необычайное,
наоборот, необычайное он описывает с таким мягким юмором, что кажется даже робкий и нерешительный человек способен почувствовать в себе силы совершить это необычайное. В его книгах много сочных красок, метких наблюдений, живых описаний виденного и пережитого; много познавательности, преподнесенной без малейшего налета дидактики, и, главное, много подлинно поэтической простоты. Это признает и сам Кент: "Я всегда старался говорить таким языком в моем искусстве, который понятен народу. Поэтому мой язык в искусстве всегда прост и ясен".
Органически связано с содержанием книг и оформление их оригинальными, очень высокого художественного качества рисунками и гравюрами автора. Рокуэлл Кент оформлял не только собственные книги. Он иллюстрировал многие произведения мировой литературы, вкладывая в это весь свой талант. Англосаксонский эпос "Беовульф", "Декамерон" Боккаччо, "Фауст" Гёте, произведения Шекспира, Уитмена, Чосера, Пушкина, "Моби Дик, или Белый кит" Мелвилла и ряд других замечательных произведений иллюстрированы Кентом с большим художественным тактом, вдумчивостью, с серьезным знанием сокровенных глубин творчества автора каждого произведения, его эпохи. Вот как характеризует Кента-графика народный художник РСФСР Д. Шмаринов:
"Художественный язык его книжной графики при всем разнообразии подхода художника к иллюстрированию различных писателей характеризуется ясностью и точностью пластического чувства формы, четкостью и гибкостью рисунка, реалистической правдивостью и Обобщенной простотой образов".
Все же наиболее точны, любовны, проникновенны рисунки Кента к его собственным книгам. Каждая из книг его по-своему хороша, радостна, своеобразна и по содержанию, и по оформлению, но есть одно, что роднит все произведения, равно как роднит все его творчество, - это верность главной теме: человек и природа. Величественны, прекрасны в своей первозданной суровости природа и человек труда, борющийся, побеждающий природу. Свое отношение к этой главной теме Рокуэлл Кент выразил такими удивительно искренними словами:
"Я люблю в природе ее суровые, порой холодные черты. Я стану ездить в края, где можно видеть мир мужественным и суровым, и, любя, буду писать его таким.
Я надеюсь, что сумею сказать: "Смотрите люди, как прекрасна земля, на которой мы живем. Любите ее так, как люблю я, и, любя, завоюйте право сделать ее своей, чтобы владеть и наслаждаться ею в вечном мире"".
Любите землю, на которой мы живем. Завоюйте право сделать ее своей, чтобы владеть и наслаждаться ею в вечном мире. Эта тема с большой публицистической силой звучит и в других книгах Рокуэлла Кента: и в автобиографическом романе "Это - мое собственное", и в "Это я, господи!", и в "О людях и горах".
"Это я, господи!" - автобиография Рокуэлла Кента, в которой он излагает свои взгляды на жизнь и искусство, раскрывает истоки зарождения этих взглядов, сложившихся в результате многолетней борьбы за реалистическое искусство, говорит о высокой роли человека на земле.
"В этой замечательной книге, - пишет известный советский искусствовед А. Д. Чегодаев, - он с обнаженной честностью и чистосердечием, без каких-либо поз и прикрас, раскрыл свой богатейший внутренний мир, свое постоянное и ненасытное стремление жить, как подобает жить человеку, глубоко интересующемуся всем на свете и проникнутому самыми гуманистическими идеями своего времени"*.
* (Цитируется по статье А. Чегодаева "Рокуэлл Кент". Союз художников СССР. Всесоюзное общество культурной связи с заграницей. Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. Выставка произведений Рокуэлла Кента. Живопись и графика. Каталог, М., 1957, стр. 9. (Эта статья первоначально была опубликована в журнале "Искусство" № 6, 1957, стр. 54-59. При перепечатке немного изменена.))
В еще большей степени раскрывается гуманизм Рокуэлла Кента в его книге "О людях и горах", которую Альберт Кан назвал одой Человеку.
О содержании книги дает представление ее подзаголовок: "Отчет о поездке автора и его жены, Сэлли, в Европу после их освобождения из континентального заменил". Это путевые заметки, большую часть которых занимают впечатления автора о пребывании в Советском Союзе. Оставаясь верным себе, Рокуэлл Кент, как и в прежних книгах, пишет только о том, что видел, что чувствовал, какие мысли вызвало у него виденное.
Внимательный, доброжелательный и вместе с тем объективный наблюдатель, Рокуэлл Кент правдиво пишет о нашей стране. Он опровергает лживые утверждения буржуазных клеветников о жизни советских людей, восторженно отзываясь о таких, казалось бы обыденных для нас, учреждениях, как детские ясли или пионерские лагеря.
В Гурзуфе Кент видел прославленную "пионерскую республику" Артек. "О если бы мои собственные дети и внуки могли пожить в Артеке!" - с откровенным восхищением восклицает он.
Рокуэлл Кент напоминает читателям Америки о подвиге советских людей во имя свободы всех народов. Он пишет о том, что человечество никогда не должно забывать - оно в долгу у советских мужчин и женщин, которые защищали его от фашизма.
Осенью 1960 года в Москве, на открытии выставки своих произведений, Рокуэлл Кент снова говорит о подвиге советских людей. Передавая Советскому Союзу коллекцию своих картин, он называет ее скромным даром от чистого сердца за подвиг советского народа, который спас судьбу мира.
...В начале тридцатых годов, возвращаясь из Гренландии в Америку, он писал в "Саламине":
"Приятно думать о возвращении на родину. Господи, иногда мне кажется, что все мои странствования затеваются только для того, чтобы Америка, ее горы, ее скалы и ручейки, как и многое другое, была мне еще дороже. Мы любим Америку не меньше от того, что так полюбили Гренландию"*.
* (Рокуэлл Кент. Саламина, стр. 369.)
Автор радуется скорой встрече с родиной и грустит, расставаясь с полюбившимися ему людьми и природой Гренландии. Спустя много лет, в 1959 году, на пути из СССР Кент снова говорит о встрече с родиной. Он покинул солнечную страну, что же ждет его в Америке? Теперь его сердце наполнено тревогой.
"Как дымный туман, страх навис над нашей родной страной... Страх перед завтрашним днем. Страх смерти? Хуже: страх жизни. Отравленный туман скрывает лицо нашей Америки..." - писал Кент в книге "О людях и горах".
И все же оптимизм не покидает его. Кент верит в свой народ, верит в Америку простых, трудолюбивых, жизнерадостных людей.
"Путешествовать хорошо. Хорошо потому, что расширяется кругозор и завязываются новые узы дружбы. И самое лучшее в путешествии то, что оно дает нам понять, как мы любим родной дом. Да будет же дано нам, любящим родной дом, помочь сделать этот Дом - Америку, нашу родину, - страной, свободной от страха, счастливой страной, справедливой и прекрасной страной в мире, где царит мир"*.
* (Цитируется по статье А. Членова "О людях и горах". "Культура и жизнь" № 8, 1959, стр. 61-62.)
Таков Рокуэлл Кент - путешественник, который умеет видеть жизнь, любит правду, которому дорог мир на земле.
В книге "Курс N by E" Рокуэлл Кент рассказывает о плавании летом 1929 года к берегам Гренландии, о приключениях, пережитых в бурном океане и на острове после кораблекрушения. Их было трое на маленьком парусном боте "Дирекшн": мужественный, невозмутимый моряк - шкипер Сэм Аллен, затем штурман-самоучка, он же кок, он же матрос - Рокуэлл Кент и третий член экипажа - "некто, по имени Купидон... здоровенный парень, прямо гигант, с массивными мускулами, заключенными в оболочку из жира", и притом страшный лентяй.
Читаешь эту книгу и веришь, что автора даже в самые трудные минуты не покидало чувство юмора. Он повествует о пережитом чуть-чуть улыбаясь, иронизируя над собственными невзгодами, и при этом мастерски передает свое восхищение красотами северной природы. Какими, например, необычайно яркими, впечатляющими словами рисует он картины бурного или заштилевшего моря! Как прекрасны в его рассказе виды суровой Гренландии! И как величествен человек на этом фоне! Удивительно оптимистичная книга!
В "Курсе N by E", как, впрочем, и в других произведениях Кента, очень выпукло проявляется его романтизм. Казалось бы, например, о чем может думать человек, потерпевший кораблекрушение и чудом спасшийся на пустынном берегу?
Кент-романтик, сидя в палатке, сооруженной из паруса и камней, вспоминает детские годы, когда, собрав из стульев и маминых шалей шалаш, он мечтал о настоящем кораблекрушении. И вот теперь его заветная мечта детства осуществилась. Он испытывает счастье. Или другой эпизод. Кент отправляется на поиски людского жилья. Тяжело нагруженный, он идет под дождем по горам и болотам. Под ногами у него высокая зеленая трава, яркие цветы. И, несмотря на ношу и усталость, Кент начинает рвать цветы на ходу, чтобы "собрать букет для моей милой".
"С этого момента, - рассказывает автор, -собирание полевых цветов превращается в навязчивую идею, становится более реальной, ощутимой целью пребывания здесь и, странно сказать, более важным делом, чем цель моего путешествия. В течение долгих утомительных часов я бреду вперед, часто уклоняясь в сторону, чтобы сорвать какой-нибудь новый яркий экземпляр и присоединить его к растущему в моей руке пучку. Сколько людей проходят так по жизни, сжимая в руках букеты полевых цветов!"
Как хорошо сказано! Ведь и сам Рокуэлл Кент точно так же идет по жизни, выискивая прекрасное, собирая это прекрасное, чтобы еще и еще раз показать его людям: смотрите, люди, жизнь хороша, как эти цветы. Жизнь - это счастье видеть небо, море, горы, на фоне которых "поет пронзительная белизна" гренландских ледников. Жизнь - это борьба со стихией, победа над слепыми силами природы. Жизнь - это радость новизны в путешествиях, в познании суровой красоты мироздания. Жизнь - это тепло дружеских встреч и улыбок, горделивое ощущение в себе человека - самого разумного существа на самой прекрасной из планет. Любите же, люди, жизнь, берегите ее!
В эту главную тему всего творчества Рокуэлла Кента гармонично вплетается другая тема, столь же полнозвучная, оптимистичная: люди, любите человека, его созидательный труд! И этой проникновенной любовью наполнены строки, в которых Рокуэлл Кент рассказывает о тружениках сурового Севера.
Таков Рокуэлл Кент - литератор, романтик, вдохновенный певец жизни и труда.
|
ПОИСК:
|
При использовании материалов проекта обязательна установка активной ссылки:
http://geoman.ru/ 'Физическая география'