§ 14.2 Русская картография в XVIII в. Организация государственных съемок. Атлас Кирилова. Географический департамент академии наук и атлас 1745 г. Деятельность М. В. Ломоносова. Генеральное межевание

Первая половина XVIII в. была ознаменована в России грандиозными для своего времени географическими исследованиями и картографическими работами. Они сильно продвинули вперед изучение внутренних территорий страны, весьма расширили в развитие русских открытий XVIII в. познания о северном побережье Азии, Сибири, Дальнем Востоке и Тихом океане, привели к открытию Америки с северо-запада и позволили России в короткий срок занять почетное место в ряду стран, передовых в картографическом отношении.

Эти исследования составляли одно из условий для успешного осуществления петровских преобразований и решения внешнеполитических задач и ставились каждый раз в связи с конкретными государственными начинаниями. Борьба за выход к морям, создание военно-морского флота и регулярной армии, установление новых государственных границ, реформа государственного управления и территориального деления, заботы о развитии производительных сил, включавшие изучение и эксплуатацию ископаемых богатств, подъем промышленности, поощрение торговли (и в связи с этим поиски путей на Восток) - вот те мероприятия во внешней и внутренней политике России, которые требовали и которые сопровождались картографическими работами.

О том, какое значение придавалось географическим картам, можно судить по Генеральному регламенту (1720), определявшему порядок государственного управления. В регламент была включена особая глава «О ландкартах или чертежах государевых»: «И дабы каждый Коллегиум (предшественник позднейших министерств. - К. С.) о состоянии государства и о принадлежащих ко оному провинциях подлинную ведомость и известия получать мог, того ради надлежит в каждом коллегии иметь генеральные и партикулярные ландкарты (или чертежи), которые по времени изготовлены быть имеют...»

Новые задачи нельзя было решать старыми средствами. Прежде всего были необходимы обученные кадры. Впервые в истории организуется систематическая подготовка съемщиков-«геодезистов», первоначально в Москве в Школе математических и навигацких наук (основана в 1701 г.) и затем в Академии морской гвардии (1715) в Санк-Пе-тербурге, при которой в 1716 г. был специально учрежден геодезический класс. Создание государственных карт не могло основываться на случайном получении исходных материалов. Впервые предпринимаются систематические работы по государственной съемке страны. Зарождается и успешно развивается отечественное издание карт. К картографическим работам привлекается Академия наук, созданная по инициативе Петра I. Эти и другие меры обусловили энергичное развитие отечественной картографии.

Ранние съемки Петровского времени связаны с азовскими походами. Для нужд флота в 1696 г. началось картографическое изучение р. Дона, Азовского и отчасти Черного морей. В 1699 г. адмирал К. Крюйс под наблюдением и при участии Петра I выполнил съемку р. Дона. Общим результатом явился Атлас р. Дона, Азовского и Черного морей (второй русский атлас вслед за Чертежной книгой С. Ремезова), напечатанный в 1703 г. Донкером в Амстердаме на русском и голландском языках. Еще ранее, в 1699 г., голландцем Тессингом была напечатана отдельно на русском и латинском языках карта Западной и Южной России (рис. 14.1), составленная выдающимся сподвижником Петра I Я. В. Брюсом по съемкам, исполненным во время азовских походов, и по другим источникам.

К этим же годам относится начало картоиздательского дела. Первоначально Петр I пригласил для гравирования карт голландца Шхонебека, обучившего несколько русских граверов. В 1705 г. в Москве была учреждена под управлением замечательного гравера и картографа В. О. Киприанова Гражданская типография для печатания «книг, карт и всяких листов». К ее важнейшим изданиям принадлежат пособия для Московской математико-навигацкой школы и географические карты, «гражданству потребные», т. е. предназначенные для широкого круга читателей с целью распространения географических знаний. Среди них назовем опубликованные в 1713 г. полушария и четыре карты частей света, представляющие систематическое собрание карт, которое можно считать первым русским атласом мира.

Гидрографические работы в Балтийском море начались в 1710 г., а в 1714 г. в Петербурге был напечатан атлас морских карт под названием «Книга розмерная градусных карт Ост-Зее или Варяжского моря», переизданный в 1718, 1719 и 1723 гг.

Изучение Каспийского моря в 1715-1720 гг., сопровождавшееся астрономическими определениями широт и промерами глубин, привело к важным географическим результатам: были установлены действительные очертания этого моря и отвергнуто представление о впадении в него р. Амударьи. Отпечатанную в 1720 г. в Петербурге карту Каспийского моря Петр I передал в 1721 г. в дар Парижской академии наук.

Выдающееся значение имели исследования в Тихом и Северном Ледовитом океанах. Среди многих географических подвигов отметим только: работы геодезистов И. Евреинова и Ф. Лужина (1719-1722), посланных, чтобы, как гласила данная им инструкция, «описать тамошние места, где сошлася ли Америка с Азиею, что надлежит зело тщательно сделать не только сюйд и норд, но и ост и вест, и все на карту исправно поставить», и закрепивших за Россией приоритет открытия и картографирования Курильских островов; достижение и открытие геодезистом М. Гвоздевым побережья Аляски (1732); обширные картографические исследования знаменитых Первой и Второй камчатских экспедиций (1725-1730, 1733-1743).

Картографирование внутренних частей страны с целью составления генеральной карты России было предпринято в последнее десятилетие жизни Петра I. Размах работ был для своего времени необычен. Отдельные геодезисты посылались на работы начиная с 1715 г. Планомерное осуществление государственной съемки было объявлено в 1720 г. особым указом сената - высшего органа по управлению страной. В 1721 г. на съемках находилось 34 геодезиста, а в 1732 г., «в рассылке» на государственной съемке и других работах их уже числилось 111 человек. Геодезисты входили также во многие экспедиции, организованные в послепетровское время для изучения Сибири, Камчатки, Казахстана, Прикаспийских степей и Средней Азии, для исследования природных богатств, изыскания водных путей и т. д.

Подготовка геодезистов занимала в навигацкой школе 4 года, а в академии 6 лет и 9 месяцев, где в «науках» (классах) арифметики, геометрии и тригонометрии ученики геодезии получали знания, необходимые для выполнения геометрических измерений на местности. Она продолжалась до 1752 г., когда школа была закрыта, а академия преобразована в Морской шляхетский кадетский корпус. Известны имена 275 геодезистов, количество огромное для той эпохи.

Порядок работы по государственной съемке указывался специальными инструкциями (1720-1723). Съемки выполнялись по уездам. Масштаб выбирался так, чтобы карта уезда укладывалась на одном листе (ради последующего сведения уездных карт в атлас). В уездном городе определялась по квадранту его широта. Инструкции рекомендовали прокладывать из города по дорогам радиально-съемочные ходы (с измерением длин линий мерительной цепью и углов поворота посредством теодолита с диоптрами) до границы уезда, где надлежало снова находить широту. Промежуточные пространства изображались глазомерно и по опросам местных жителей. Карты готовились камерально по полевым журналам измерений. Элементарная постановка дела, соответствовавшая уровню техники того времени, не обеспечивала точности, но служила залогом выполнения государственных карт в сравнительно короткий срок. Съемки длились до 1744 г.; ко времени окончания они охватили свыше 200 уездов из 285 (по административному делению того времени).

Рис. 14. 1. Фрагмент карты Западной и Южной России, составленной Я. В. Брюсом (1699)

Уездные карты поступали от геодезистов в сенат, где руководство съемками было поручено обер-секретарю сената И. К. Кирилову (1695-1737) - крупному государственному деятелю, выдающемуся русскому картографу и географу XVIII в. Он поставил одной из целей своей жизни создание русской картографии, независимой от иностранных ученых, и показ на картах во всем богатстве и обширности родной страны, искажаемой и обедняемой на иностранных картах. Свои картографические работы, начатые еще при Петре I, И. К. Кирилов полагал завершить изданием «Атласа Всероссийской империи» в трех томах, по 120 листов каждый, намереваясь приобщить к третьему то* му исторические и экономические карты. Сознавая острую необходимость в географических картах, он стремился возможно скорее использовать и обнародовать обширные материалы съемочных работ петровского и послепетровского времени. Ранняя смерть не позволила И. К. Кирилову завершить работу над атласом, но он успел напечатать и подготовить к печати 37 карт, часть из которых распространялась в виде первого выпуска атласа. Рис. 14.2 воспроизводит фрагмент карты Ингерманландии 1727 г. (Ладожское озеро и исток р. Невы). Особенно ценна Генеральная географическая карта России (с картографической сеткой и надписями на латинском языке), отразившая быстрый рост географической изученности страны.

Этот труд ставил русскую картографию на плодотворный путь научного развития. Однако сам Кирилов не закрывал глаза на недостаток своего детища: «...я последнюю генеральную российскую карту собрал... ни сам не утверждаюсь и других в том не обнадеживаю за верную иметь, для того что, с разных провинциальных и уездных ландкарт, между которыми есть одна с другою не согласныя, сочинил по нужде, вместо формы будущей верной карты», - писал он президенту Академии наук.

Рис. 14.2. Фрагмент карты Ингерманландии 1727 г. И. К. Кирилова из его «Атласа Всероссийской империи» (Ладожское озеро и исток р. Невы)

Основной дефект вытекал из полного отсутствия опорных пунктов. Неудивительно, что при всех достоинствах карты она преувеличивала на 7-8^° протяженность страны по долготе. Начало надежных астрономических определений координат для картографических целей было положено несколько позднее А. Д. Красильниковым (в 1733-1744 гг. в Сибири и в Прибалтике).

После смерти И. К. Кирилова руководство геодезистами перешло на короткое время (1737-1740) к В. Н. Татищеву, выдающемуся государственному деятелю и вместе с тем проникновенному географу, историку и картографу. Он уделил большое внимание картографированию Урала и Сибири, съемкам рек как путей сообщения и общему улучшению дела - повышению точности карт, обогащению их содержания и увязке смежных работ (наказ 1738 г.). Однако вскоре государственная съемка была прекращена.

С этого времени почти до конца XVIII в. главная роль в развитии картографии принадлежала Академии наук. В отличие от иностранных академий она была не столько обществом, где ученые оглашали результаты своих личных работ, сколько организующим и обобщающим центром отечественной науки. Уже в 1726 г. правительство возложило на Академию наук составление атласа России. Руководство работой было поручено академику Иосифу Николаю Делилю, французу по национальности. Он видел слабые стороны русской картографии, состоявшие в недостаточном научном руководстве и в отсутствие опорных пунктов, но в своей деятельности мало считался с действительными нуждами страны, на службе которой он находился. Предъявляя к материалам съемок геодезистов чрезмерные требования, Де-лиль не торопился с работой над атласом и в то же время самовольно пересылал во Францию копии всех поступавших к нему карт в нарушение интересов и приоритета России.

В 1739 г. «чтобы за Делилем крепко присматривать и при сочинении генеральной карты сделать такое учреждение, чтоб все подлоги пресечены, а самоё бы дело с успехом произведено было» при Академии наук был учрежден Географический департамент, получивший далее значение основного картографического центра страны. Там за короткое время под руководством Леонарда Эйлера, великого математика XVIII в., и Гейнзиуса был создан вышедший в свет в 1745 г. знаменитый «Атлас Российский» Академии наук, содержащий наряду с генеральной картой России тринадцать карт Европейской России в масштабе 34 версты в дюйме (рис. 14.3) и шесть карт Азиатской России в масштабе 90 верст в дюйме. В этом атласе были сведены съемки геодезистов и результаты многих русских географических исследований предшествующих лет (Интересно отметить, что для одного из листов Атласа Российского были использованы материалы известного грузинского географа Вахушти Багратиони, составившего два рукописных Атласа Грузии (1735-1745); они содержат обширные сведения и отражают высокий уровень грузинской картографии в первой половине XVIII в.), поэтому он дал изображение страны в целом более совершенное, чем Атлас Кирилова. Эйлер с гордостью писал в 1746 г., что этим трудом география российская «приведена в гораздо исправнейшее состояние, нежели география немецкой земли», хотя в Академии наук не закрывали глаза на некоторые слабости атласа, проистекавшие из-за спешности его подготовки и неиспользования материалов, имевших секретный характер.

Глубокое влияние на развитие картографии оказал гениальный русский ученый М. В. Ломоносов (1711 - 1765), стоявший с 1757 г. до конца жизни во главе Географического департамента. Заботясь о развитии производительных сил страны и об изучении ее природных ресурсов, М. В. Ломоносов организовал сбор экономических сведений, что он считал важным и для совершенствования карт. В 1759 г. он обратился в сенат с просьбой о доставлении с мест сведений о том, «сколько в каждой губернии и провинции уездов, сел и деревень и сколько в каждом селе и деревне дворов и числом душ для знания величины оных и для отвращения главных погрешностей, чтобы на карте не назначить малого и не пропустить большого места». Приложенный к просьбе список вопросов требовал также сведений об экономическом значении каждого поселения. Таким образом, М. В. Ломоносов, отрицая механический, бездумный подход к составлению карт, стремился к научно обоснованному отбору их содержания.

В одном из писем 1761 г. М. В. Ломоносов, говоря о своих мыслях, «простирающихся к приращению общественной пользы», упоминает экономическую географию и экономическую ландкарту. Введя в научный обиход эти термины, ранее не употреблявшиеся, М. В. Ломоносов наметил для них конкретное содержание в своем плане составления «экономического лексикона Российских продуктов» с приложением соответствующих карт. Считая «поправление Российского атласа» важнейшей задачей Географического департамента, Ломоносов видел препятствия в недостатке образованных русских картографов и геодезистов и в слабом притоке новых научно обоснованных источников. Подготовка геодезистов в Морской академии, чуждая ее прямым задачам была прекращена после реорганизации академии. По настоянию М. В. Ломоносова, Географический департамент пополнился новыми «студентами», теоретическому и практическому обучению которых Ломоносов уделял большое внимание. Он упорно, но, к сожалению, тщетно добивался снаряжения ряда астрономических экспедиций.

Атлас 1945 г. печатался также на латинском, французском и немецком языках, что свидетельствовало об интересе к нему за рубежом. Последние допечатки с некоторыми исправлениями были выполнены при М. В. Ломоносове в начале 60-х годов.

Развитие промышленности, рост торговли и расширение рыночных связей, а также сельскохозяйственная колонизация окраин усилили во второй половине XVIII в. надобность в изучении природных богатств и углубляющейся специализации хозяйства России. В этих условиях Академия наук получила возможность организовать и провести свои знаменитые экспедиции 1768-1774 гг., во многом подготовленные деятельностью М. В. Ломоносова. Их необыкновенный для своего времени комплексный характер означил новый этап в развитии географии. Предпринятые для разностороннего изучения природы и населения России, экспедиции доставили обширный материал, включая точные астрономические определения мест.

Рис. 14.3 Фрагмент карты из 'Атласа Российского' Академии наук (1745 г.)

На основе этих работ Географический департамент составил и выпустил в свет свыше 30 карт отдельных губерний и провинций (в том числе территорий, вновь вошедших в состав империи), весьма подробных и совершенных по исполнению. Всего Географический департамент изготовил свыше 250 карт и планов. Для своего времени это количество было велико. Надо особо отметить генеральные карты Российской империи 1776 и 1786 гг., а также карты северной части Тихого океана и русских владений в Америке. Свидетельствуя о быстром росте географической изученности нашей страны, русские карты этой эпохи явились крупным вкладом в познание лика Земли.

В XVIII в. Географический департамент являлся основным картографическим учреждением страны, которое обладало научными кадрами, было организующим центром и вело систематическую работу по составлению географических карт России. Но вместе с тем он не имел достаточных средств, штата полевых работников и прав на руководство работами других учреждений.

В 1786 г. непосредственно при кабинете Екатерины II было создано новое картографическое учреждение (Географический департамент кабинета его императорского величества), в котором трудами А. М. Вильбрехта были подготовлены два больших и ценных атласа России, опубликованных в 1792 г. (состоящего из 44 карт) и 1800 г. (из 43 карт), несколько учебных атласов и ряд интересных карт. В 1797 г. это учреждение было передано в сенат, а в 1800 г. присоединено к Депо карт (§ 14.4). Что касается Географического департамента Академии наук, то он оказался в стороне от решения научно-практических задач и в условиях пренебрежения со стороны руководства академии к концу века пришел в упадок.

Во второй половине XVIII в. начались большие съемочно-межевые работы, среди которых наибольшее значение имело генеральное межевание «земель во всей империи», объявленное манифестом в 1765 г. Ставя целью закрепить фактические границы помещичьих землевладений, оно носило сплошной характер и выполнялось по уездам в концентрическом порядке. Сначала межевалась земля уездного города, затем земли сел и деревень, примыкающие к городской земле, и далее концентрически до границ уезда. Внешняя граница земель, приписанных к каждому населенному пункту, и пустошей (незаселенных владений) снималась «через вернейший инструмент - астролябию», т. е. методом угломерной съемки с измерением длин линий железной цепью. На все обмежеванные земли составлялись планы в масштабе 100 саженей в дюйме (1 : 8400), которые затем сводились в планы уездов одноверстного масштаба (1 : 42 000). Съемки сопровождались так называемыми «экономическими примечаниями», ценным описанием хозяйственного состояния земель. Отсутствие опорных пунктов и рельефа, не обязательных для межевания, являлось с картографической точки существенным недостатком межевых работ. Но так как их подробность и достоверность были значительно выше других источников того времени (в частности, съемок геодезистов в 1-й половине XVIII в.), то они при своей сплошности представляли ценный материал для картографических целей.

К 1796 г. межевание охватило целиком 23 наиболее населенные губернии общей площадью около 1,5 млн км². К середине XIX в., когда межевание было прекращено, площади земель, обмежеванных в 35 губерниях, составили 2,5 млн км². Вне межевания остались Сибирь, западная и юго-западная окраины страны и большая часть Архангельской губернии.

Сенат, осуществлявший высший надзор за межеванием, стремился к использованию его результатов и в картографических целях. В 1774 г. он потребовал составления по материалам межевания «генеральных карт на каждый уезд особо и общих на каждую провинцию». В том же году была напечатана Географическая карта Московской провинции. Немного позднее, в 1777 г. было рекомендовано делать, кроме уездных планов, другие - «наподобие атласа». В 1782 г. в Санкт-Петербурге вышел в свет обширный Атлас Калужского наместничества, включавший генеральный план наместничества и подробные планы уездов и городов (без картографических сеток), после чего сенатский указ 1783 г. потребовал сочинения атласов на все обмежеванные губернии. В 1785 г. Академия наук издала «Топографическое описание Калужского наместничества» - обстоятельный для своего времени экономико-географический обзор, еще более повысивший ценность атласа. Однако выполненные атласы других губерний (их оригиналы сохранились в архивах) остались в рукописном виде и были, за отдельными исключениями, по качеству слабее Атласа Калужского наместничества.

Материалы генерального межевания сводились в губернские планы, которые в геометрическом отношении были тогда наиболее достоверным источником, в частности для карт губерний, изготовленных в связи с административным делением, введенным в 1796 г. Последние были широко использованы для Российского атласа (1800) и для составления «столистной карты» - первой подробной государственной карты Европейской России (см. § 14.4).

Наконец, архивы сохранили немало рукописных карт XVIII в. специального назначения - полезных ископаемых, лесов и других природных богатств, рудников, заводов и т. д., которые можно рассматривать как истоки отечественного тематического картографирования.