Живые ископаемые

Мечехвосты, достопримечательные обитатели этого побережья. В начале лета они выходят на берег для спаривания и откладки яиц в песок

На этом побережье обитает любопытное существо, которое можно встретить еще только на крайнем восточном побережье Азии. Это так называемый мечехвост. Это очень древнее животное не относится к крабам (хотя, как и крабы, принадлежит к большому типу животного мира - членистоногим). В этот тип входят классы насекомых, паукообразных, ракообразных и многоножек. За длительные геологические времена членистоногие образовали бесчисленное разнообразие групп и форм, и в наши дни они значительно превосходят по численности все другие типы животного мира, вместе взятые. Но в этом огромном изобилии форм мечехвосты сумели остаться почти неизменными с древнейших времен.

В конце мая и в начале июня эти странные существа появляются из глубин моря, семеня своими двухпальцевыми ножками, на мелководье побережья. Там обычно небольшие самцы встречаются с более крупными самками, к которым они прикрепляются на продолжительный период в мелководных местах. Яички, откладываемые огромными массами, представляют собой крохотные сферические черные зернышки, гроздьями уложенные на уровне малой воды среди галечника или на ровных илистых местах. Из этих яичек вылупляются крошечные существа овальной формы, которые нисколько не похожи на своих родителей: они выглядят так, как выглядели самые древние из членистоногих, называемые трилобитами, и ведут они себя соответственно, опускаясь на дно и прижимаясь к предметам, обращенным к преобладающему здесь приливному течению. Эти крохотные бесхвостые личинки до превращения во взрослую форму проходят через несколько стадий. Бесчисленные тонны яичек, откладываемые этими животными каждую весну вдоль побережья области, весьма притягательны для птиц. Птицы собираются здесь в огромном множестве, чтобы питаться этими яичками, и можно только удивляться, как мечехвост устоял перед этим нашествием и до сих пор не вымер.

На этом побережье всегда можно обнаружить многих из сухопутных, прибрежных и морских птиц. В этих краях преобладает небольшая ворона-рыболов; ее часто можно встретить, когда она, пронзительно крича, проворачивает свои «делишки» на песчаных берегах, в болотах и даже на сухих песчаных пустошах, где собирается множество мелких млекопитающих и амфибий, которые - живые или мертвые - представляют прекрасную пищу для этих птиц. Здесь изобилие болот, густонаселенных квакшами и лягушками-быками; обитают здесь и древесные виды, такие, как великолепная лесная лягушка Андерсона, которая водится на пустошах штата Нью-Джерси. Краснокрылый болотный трупиал - типичный обитатель тростниковых болот - отважно гнездится под натиском ветра на стеблях тростника. Кошачьих птиц здесь также множество, а несколько неуравновешенный по характеру пересмешник избрал для своего местожительства более сухие гряды. Широко распространен американский дятел (Colaptes), который здесь находит себе пищу почти исключительно на земле. Дрозды здесь вездесущи. Они есть даже на побережье моря. Обычные скворцы также заполнили этот край, почти как и все остальные территории, и весной можно видеть, как они собираются большими стаями и, прыгая по земле, поглощают личинки вредного японского хрущика - достоинство, недостаточное для того, чтобы компенсировать вред, к которому приводит их сверхплодовитость и надоедливая привычка невыносимо шуметь в городах. Весной всевозможные мелкие славковые отдыхают в этих краях по пути на север, и вряд ли могут существовать где-либо еще в природе краски более яркие, чем оперение некоторых из этих птичек. Несмотря на все достижения современной цветной печати, она не позволяет воспроизвести великолепие контрастных цветов черного, белого и особенно желтого в их оперении. Но самыми распространенными птицами являются овсянки, которые в этой области типичны для мест, отстоящих дальше от моря. Они здесь представлены во всем своем многообразии, и все это сборище чирикает, щебечет, пищит, а иногда и поет утонченно и изысканно.

Береговых птиц множество. Даже просто для того, чтобы их всех переписать, потребовался бы большой том. Здесь встречаются неярко окрашенные пастушки-трескуны, которые прячутся в небольших зарослях тростника и действуют на нервы своим непонятным «хлопаньем»; попадаются здесь и большие голубые цапли, квакши, белые цапли, которые стоят на мелководье, задумчиво глядя перед собой; ушастые бакланы, которые, хотя и любят отправляться к морю за рыбой, много времени проводят, сидя парами на облюбованных ими голых ветвях над рекой; встречается даже змеешейка, довольно пестрая птица с похожими на шахматную доску черно-белыми крыльями и шеей, напоминающей змею; она вооружена длинным тонким клювом, который внезапно может попасть вам в глаз, если вы не поостережетесь, находясь рядом с этой птицей. Но, только оказавшись среди уток и близких к ним птиц, мы действительно встречаем основных птиц этого края.

Самым импозантным, пожалуй, является белый атлантический гусь - великолепная птица, которая стаями, насчитывающими до ста тысяч, пролетает над домами спящих жителей Нью-Йорка дважды в течение каждого года, оставаясь абсолютно неведомой им. Это большая белая птица с черными кончиками крыльев когда-то была почти полностью истреблена. Она размножается на заболоченных лагунах в июне в западной Гренландии, на Баффиновой Земле, на острове Элсмир и на острове Байлот, а зиму проводит большей частью на острове Пи (теперь национальный заказник для диких животных в районе мыса Хаттерас), но некоторые из этих птиц селятся на зиму на соленых болотах штатов Виргиния, Мэриленд и Нью-Джерси. Местом сбора этих птиц служит Сент-Джоаким на реке Святого Лаврентия, куда они слетаются ежегодно осенью, пока зимние ветры не погонят их дальше на юг. Эти птицы примечательны во многих отношениях. Они выбирают себе пару на всю жизнь и являются преданными супругами. В случае гибели матери, пока яйца не высижены или пока гусята еще в гнезде, отец берет на себя заботы и воспитывает птенцов с безграничным терпением и любовью. О прекрасной истории поведал Лэнгдон Гибсон, орнитолог, участник гренландской экспедиции Пири в 1891 г. Он случайно убил сидящую в гнезде гусыню и был безмерно рад, когда, проходя по той же долине несколько позже, увидел, как «самец гордо маршировал впереди своего семейства из шести гусят по меньшей мере в полутора десятках километров от гнезда». Белого атлантического гуся не следует путать с гусем, который гнездится в северо-западной части континента и в северной Азии и который пользуется тихоокеанским и проходящим над рекой Миссисипи пролетными путями. Здесь же встречаются в бесчисленном множестве черные казарки и распространенные повсюду канадские казарки. Уток так много, что невозможно рассказать о них здесь подробно, упомянем лишь о кряквах - величественно гордых самцах и осторожных самках. Уткам посвящено огромное множество книг, в большинстве случаев не только очень увлекательных, но и познавательных.

Но, пожалуй, именно настоящие морские птицы в первую очередь придают отличительный штрих этой области. Возможно, это покажется смешным жителям внутренних районов континента, а также жителям других побережий, но северянину, родившемуся среди ревущих ветров и плывущих туманов более холодной северной части Атлантического океана, стенание и тревожные и смелые крики более крупных чаек кажутся не только музыкой, но и символизируют всю жизнь и ее постоянную борьбу с суровой природой. Вдоль песчаных пустошей острова Нантакет и полуострова Кейп-Код, вдоль всей южной части острова Лонг-Айленд и даже до перенаселенного Бруклина и снова от полуострова Санди-Хук до мыса Хаттерас серебристые чайки и морские чайки стонут и кричат, чайки поменьше похохатывают, а крачки как бы давятся от смеха на пролетающий мимо них ветер и все время хлопают крыльями, как связанные верхние паруса, но они очень редко отправляются куда-либо с этими ветрами и все время что-то высматривают и высматривают внизу в непрерывных поисках своей увертливой добычи. Звуки, издаваемые всеми этими птицами, доносятся к вам на суше ночью и днем, в дождь и при солнце и даже из густого покрова настороженно молчаливых туманов, которые так часто обволакивают это побережье. Они утверждают вечно, что жестокая борьба за жизнь продолжается и что завтра те же самые чайки будут снова спускаться на воду, плавать, охотиться, сражаться, парить в вышине и жить.

Как мы уже успели заметить, существует огромное различие между крупными районами этой области. Это результат воздействия нескольких факторов. Первый из них состоит в том, что огромный ледяной щит в своем последнем наступании на юг достиг как раз линии, отделяющей эту область от Аппалачей. Этот высотой свыше полутора километров «бульдозер» принес с собой неисчислимые тонны валунов, состоящих из гравия, раздробленных горных пород, песка, ила и пыли, и огромные каменные глыбы, называемые эрратическими валунами. Один из них, находящийся позади универмага в Манхассете (Лонг-Айленд), был протащен льдом таким образом по всему пути из Канады и, как предполагают, весит свыше сотни тонн. Этот валун был вытолкнут из края ледяного щита, оставившего след в виде морен и наносов валунов. Все северное побережье острова Лонг-Айленд образовано грядой из такого материала. Большая часть острова Нантакет, какая-то часть полуострова Кейп-Код и некоторые части острова Мартас-Винъярд также загромождены ими, что придает этим участкам суши особую прочность, которая отсутствует у участков береговой суши в районе от полуострова Санди-Хук до мыса Хаттерас. Поверхность последнего образует низкие, слегка волнистые песчаные холмы, цвет которых варьирует от ярко-белых до ярко-красных (к востоку от Вашингтона). Эти песчаные холмы покрывают одинокие узловатые сосны и падубы, а между холмами находятся эстуарии с бесконечным множеством притоков и боковых потоков, забитых илом и заросших тростником. Вдоль всего побережья тянутся бесконечные песчаные дюны с прибрежными песчаными наносами и пластами гравия.

Накопления песков - самая яркая отличительная особенность острова Нантакет и острова Лонг-Айленд от мыса Монток до мыса Рокавей и далее к югу всего побережья до мыса Хаттерас, хотя они продолжаются еще и далее до мыса Ромейн и появляются снова в несколько ином виде в штате Джорджия. Иногда пески слагают крутые высокие уступы, как, например, на обращенной к океану стороне острова Нантакет, иногда образуют плоские развеваемые ветрами накопления на равнинах, протянувшихся на многие километры. Обычно они сопровождаются со стороны, обращенной к материку, большими заболоченными лагунами, заросшими тростником и только в некоторых местах непосредственно быстро переходят в покрытые травой гряды, на которых растут одиночные сосны.

В целом во внутренних районах области так много интересного, что всей жизни обычного человека было бы недостаточно для ее изучения. Природа ее чрезвычайно разнообразна, и там, где современный человек не нанес ей вреда, она отличается невыразимым очарованием. Но всегда, светит ли яркое летнее солнце, искрится ли морозное зимнее солнце над ней или затянута она в серые гонимые ветром облака, полускрыта клубящимися туманами или сотрясается от циклонических ветров, ей присуща какая-то таинственная задумчивость. Ковры из цветов на песчаных почвах и густые высокие заросли кустов черники на острове Нантакет, поросшие соснами дюны с лепящимися со стороны моря клочками травы на полуострове Кейп-Код и крутые заросшие травой холмы со стороны океана на острове Мартас-Винъярд - все это встречается в этой области. Но и мрачные сосновые пустоши, протянувшиеся далее на юг, н илистые эстуарии, и выжженные солнцем прибрежные полоски земли всегда одни и те же. Они не отличаются ни бурной неистовостью более северных скалистых берегов с их демонической мощью, ни опаленностью до мертвенной бледности более южных берегов. Как природная область Северо-Восточная прибрежная полоса, находящаяся между северными и южными областями, неповторима.