Заключение

Готовясь к операции "FAMOUS", мы выдвигали несмелое пожелание, чтобы три подводных аппарата выполнили в общей сложности полсотни погружений. Это была приблизительная цифра, названная несколько произвольно...

3 сентября 1974 года число погружений равнялось 51: 19 совершил "Архимед" (в 1973 и 1974 годах), 15 - "Сиана", 17 - "Алвин".

Конечно, не все они были, как мы говорили тогда, стопроцентно "продуктивны". Приходилось считаться с техническими неожиданностями, поломками, преждевременными всплытиями на поверхность, жертвой чего в первую очередь явилась "Сиана". Но итог остается впечатляющим: путь протяженностью 91 километр, пройденный у самого дна или на высоте не более 5 метров от него в условиях исключительно сложного рельефа.

В 167 различных пунктах, точно охарактеризованных в отношении геологической обстановки, были собраны образцы горных пород общим весом 2 тонны. То есть примерно через каждые 600 метров пути отбирался один образец. Во всех случаях образцы пород отбирались не "вслепую": стальные пальцы телеманипулятора пускались в ход только после тщательного изучения научным наблюдателем геологического "контекста".

В течение 228 часов, проведенных на дне, было сделано 23 000 фотографии и записаны на видеомагнитофонную ленту телевизионные съемки продолжительностью более 100 часов, что существенно дополняет наблюдения, проводившиеся учеными через иллюминаторы.

Топография исследуемых мест изучена с недостижимой ранее точностью в несколько метров.

До летней экспедиции 1974 года двадцать надводных судов участвовало в предварительном исследовании рифтовой зоны, что позволило создать карты, которые сделали этот район наиболее изученным в Мировом океане. Погружения дали нам возможность продвинуться еще дальше, и теперь геологическое строение этой части океанической коры изучено не хуже, чем коры материковой. Вот самое главное. Действительно, нельзя забывать, что до экспедиции "FAMOUS" океанографам приходилось довольствоваться экстраполяцией геологических данных, полученных в основном в результате измерений с надводных судов.

Первым положительным итогом операции "FAMOUS" является, следовательно, применение нового исследовательского средства. Это средство коренным образом меняет методику исследования морского дна и качественно обновляет как теоретическую, так и прикладную океанологию. Кроме того, стало очевидным, что подводные аппараты уже сегодня могут применяться не только для научных, но и для промышленных целей. Недаром "Сиана" через несколько месяцев после возвращения в Тулон получила задание детально изучить трассы подводного газопровода, который Италия намерена проложить между Тунисом и Сицилией...

Выступая по радио, Ж-И. Кусто недавно отмечал с некоторой долей ностальгии, что "время исследователей заканчивается". Он мог бы добавить, что время научного исследования нашей Вселенной едва еще начинается...

И это очень верно.

Исследователь был одиночкой. Единственными союзниками ему служили мужество и упорство. Он страстно жаждал пересечь границы известного и устремиться в неизведанные дали. Он подсознательно ощущал свое особое предназначение - увидеть, прикоснуться к тому, чего никогда не видел никто, быть первопроходцем... Вот чувства, которые его одушевляли. От исследователя мы прежде всего ожидали впечатлений и ощущений, навеянных девственными пространствами. Он дарил нам образы, настроения, отмеченные печатью его собственных чувств и его субъективным восприятием. Он был поставщиком грез. Это время заканчивается.

Нам по-прежнему, и, безусловно, более, чем когда бы то ни было, необходимы прекрасные ярко расцвеченные мечты. Рационализм не задушил в нас тяги к неведомому. Она всегда будет пребывать в нас, и она всегда будет связана в нашем представлении с охотниками за новыми образами, неважно, называют их "исследователями" или нет. Но благодаря фантастическим успехам науки и техники наши устремления теперь не имеют пределов. Нашей ненасытной любознательности наука и техника предлагают средства настоящего исследования, которые, если мы научимся ими пользоваться, позволят значительно больше узнать о законах окружающей нас Вселенной, о тайных созвучиях "в сумеречном и глубинном единении природы". Каждый хорошо знает, что ныне овладение новыми знаниями больше не под силу одному человеку, сколь бы мужественным, сколь бы упорным и гениальным он ни был. Этот тезис отлично иллюстрируется операцией "FAMOUS".

В рифт можно было бы спуститься десять или пятнадцать лет назад. Да, такие спуски были вполне возможны уже тогда, конечно, с некоторой долей риска. Геолог-исследователь мог бы обозревать это царство минералов через иллюминаторы батискафа. Мы не сомневаемся, что он был бы ослеплен громадами черного базальта, изверженного из Лона земли и застывшего в ночи океана. Он мог бы даже сфотографировать их и по возвращении показать через фильмоскоп, зачаровав зрителей. Но он ничего не понял бы в этом мире, впервые за всю историю открывшемся человеческому взору.

Настоящее научное исследование исключает личные "впечатления" наблюдателя; по крайней мере, они представляют второстепенный интерес. Оно должно позволить ученому разобраться в фактах как можно более объективно, привести их к общему знаменателю, чтобы решить проблемы или, если угодно, проверить гипотезы, выдвинутые ранее. В свое время Пуанкаре (Жюль Анри Пуанкаре (1854-1912) - французский математик. - Прим. перев.) писал: "Не зная, что ищешь, ничего не понимаешь в том, что находишь..."

Для того чтобы операция "FAMOUS" приобрела смысл и значение, было необходимо, чтобы геофизики, геологи, вулканологи, петрологи, объединив свои усилия и знания, предварительно четко сформулировали стоявшую перед ними проблему или, по крайней мере, подняли вопросы, остававшиеся до сих пор без ответа.

Это было коллективным творчеством от начала до конца.

Та жатва, которую собрала экспедиция "FAMOUS", никогда не могла бы быть собрана усилиями одиночек. Для этого потребовались самолеты, корабли, чрезвычайно сложное оборудование. Но это еще не все. Океанографы, долгое время полностью полагавшиеся на надводные средства исследования и считавшие их достаточными, попросту обманывали себя. Чтобы раскрыть последние тайны, человек должен был сам спуститься на дно океанов. Разумеется, подводный аппарат является только одним из звеньев в длинной цепи разведывательных средств, которые использовались науками о море. Но это необходимое звено. Надводные инструменты дают лишь черновой эскиз того, что происходит в нескольких тысячах метров под килем корабля. Подводные аппараты продолжают начатую работу. Это "микроскопы", позволяющие ученым увидеть объект исследования в деталях. А для того чтобы акванавт мог продуктивно работать в холоде и мраке на глубине 1000, 2000, 3000 метров, инженеры и моряки не один год трудились над созданием и освоением нового исследовательского средства и его оборудования.

Операция "FAMOUS" родилась не случайно, не на произвольном повороте одной из тысяч изыскательских троп, но именно в момент соединения двух начал человеческого знания - науки и техники. И не будет преувеличением сказать, что она намечает резкий поворот в истории океанологии. Она знаменует собой рождение науки о море, которая будет развиваться в лоне самого моря.

А каков же, спросят нас, собственно научный итог экспедиции "FAMOUS"? Еще слишком рано отвечать на этот вопрос несколькими словами.

Мы отметим здесь лишь некоторые из важнейших результатов, которые не могли дать ни исследования с поверхности, ни даже бурение с борта "Гломар Челленджера". Это нисколько не удивит геологов, которые по опыту знают, что непосредственное наблюдение и детальное картирование незаменимы.

Доказательства перемещения вдоль границ литосферных плит, полученные непосредственно в рифте, - вот первый результат экспедиции. Казалось бы, зачем проверять то, о чем недвусмысленно говорит теория? Но хотя мало кто из специалистов сомневался в верности этой теории, все-таки важно было получить подтверждающие ее геологические доказательства.

Вторым результатом явилось установление ширины зоны, разделяющей плиты. К великому нашему изумлению, она оказалась совсем невелика - менее километра. Но несмотря на такую ограниченную ширину, пограничные зоны оказались очень сложными. Трудность их истолкования еще более усугубляется быстрым изменением их конфигурации во времени. Большинство схем, касающихся строения рифта и трансформного разлома, поставлено под сомнение на основании этих результатов. Надо, в частности, взглянуть под новым углом зрения на результаты сотен драгирований этих глубоководных впадин, на основании которых созданы модели океанической коры.

Важным следствием этого исследования явилось создание "типичной" для океанов детальной геологической модели рифта и трансформного разлома. Отныне возможно рассматривать такие зоны поднявшегося рифта, как Исландия или Афар в Африке, с точки зрения их соответствия "нормальной" модели.

Впервые человек наблюдал непрерывный процесс рождения руд в недрах океанского дна. Точное картирование этих глубоководных гидротермальных месторождений по праву является третьим достижением экспедиции "FAMOUS". Скрупулезное исследование - с точностью до нескольких метров - открыло новые возможности для их разведки и осмысления их формирования.

Как только захватывающая кампания "FAMOUS" завершилась, неизбежно возник вопрос: а будет ли продолжение?

Ее продолжение подготавливается во Франции, в Соединенных Штатах Америки и в других странах. Не всегда в тишайшей обстановке... Мы знали, что, несмотря на несомненный успех операции, она вызовет критические отклики. Противоборство прогрессу является естественным процессом. Уже, казалось бы, даны неопровержимые доказательства, все наконец удовлетворены, а между тем приходится снова приводить аргументы, чтобы снова убедить. Приобретенные привычки, инертность мышления преодолеваются с большим трудом...

Как бы то ни было, необходимость продолжения подводных исследований теперь признана как во Франции, так и в США. В частности, с американской стороны успех экспедиции "FAMOUS" повлек за собой решение финансировать трехлетнюю программу для "Алвина". В то же время американский военно-морской флот значительно расширил программу научных работ с использованием батискафа "Триест" и подводных аппаратов "Си Клифф" и "Си Тартл".

Еще до завершения экспедиции "FAMOUS" началась разработка новой франко-американской программы, включавшей серию погружений (их планировалось 12) на широте Кальяо (Перу). Именно там, на глубине 7000 метров, одна из литосферных плит Тихого океана погружается под Южноамериканский материк. После исследований в центре Атлантики, где движение плит направлено в противоположные стороны, было так логично и соблазнительно посмотреть, а что происходит с океанической корой на дне одной из глубочайших впадин Тихого океана. Действительно ли здесь имеет место уже рассмотренное выше явление субдукции - всасывания дна в раскаленное лоно Земли?

Очень интересны для наблюдений и многие другие географические точки: желоб Тонга - Кермадек и особенно Японский желоб. Но по сугубо практическим соображениям (транспортные удобства) мы предпочли зону Перу, которую, впрочем, уже изучали с поверхности, в основном суда Орегонского университета. Единственным подводным аппаратом, способным оперировать на такой глубине, являлся "Архимед". Однако для этого нужно было внести соответствующие изменения в его оснащение, рассчитанное на глубину 3000 метров. Операцию можно было бы провести в 1977 году, но бюджетные затруднения одновременно с французской и американской стороны вынудили этот проект заморозить, а "Архимеду", как это ни печально, пришлось возвратиться в тулонские доки и на время впасть в спячку.

Во всяком случае, американцы планируют на 1976 год исследование в глубоководном желобе с помощью "Алвина" и батискафе "Триест". Они заинтересовались несколько необычной впадиной - желобом Кайман, расположенным у берегов Ямайки. Желоб образует границу между Североамериканской плитой и плитой Карибского моря и, видимо, является следствием скользящего движения между ними, может быть, сопровождаемого незначительным сжатием. "Алвин" будет исследовать его склоны до глубины 4000 метров, а "Триест" - самое дно желоба на уровне от 4000 до 6000 метров (то есть до предельно доступной для него глубины).

Продолжение исследования рифта и трансформных разломов остается первоочередной задачей как для французов, так и для американцев. Но цель ставится иная. В настоящий момент не планируется возвращение в зону действий экспедиции "FAMOUS". Надо выждать, пока не будет обработана огромная масса данных, собранных в 1973 и 1974 годах. До того, как будут объединены все составные части ответов на загадки и будет получен какой-то связный образ, новая экспедиция туда была бы, конечно, преждевременной. Что же касается желания исследователей продолжить дальнейший осмотр знаменитых металлоносных источников, обнаруженных на склонах разлома, - то этого желания им не занимать... Но надо уметь ждать.

Сейчас французы и американцы готовятся к экспедициям в Красное море и в экваториальную часть Тихого океана; в обоих случаях основная цель - выявление гидротермальных скоплений. Мы уже говорили о знаменитых металлоносных отложениях, открытых в "рассоловых" карманах в рифте Красного моря, потенциальная стоимость которых оценена в несколько миллиардов долларов. Напомним, что Красное море является новообразующейся или, если угодно, расширяющейся акваторией. На его дне, как и в Атлантике, наличествуют срединный рифт и трансформные разломы. Это означает, что геологическая обстановка, в которой находятся гидротермальные скопления, похожа на обстановку в зоне "FAMOUS", а наши методы исследования Атлантического рифта применимы и на глубинах Красного моря, близких к 2500 метрам. Двухмесячная экспедиция позволит еще больше узнать об их строении и о способе образования. Ибо истина обязывает заявить, что почти двадцатилетние их исследования с водной поверхности оставляют еще слишком много нерешенных вопросов.

Сразу же возникает техническая проблема: известные залежи в основном погребены под "рассолами" - сверхсолеными (их насыщенность солью в 10 раз выше нормы) и часто сверхтеплыми (до 60º С) слоями воды. Их плотность выше нормальной плотности воды в Красном море. Если погружающийся подводный аппарат нападет на один из этих сверхплотных "рассоловых слоев", то он просто-напросто не сможет в него проникнуть... Он буквально "отскочит" от него, как пинг-понговый шарик от стола. Несмотря на такую трудность, исследовательский интерес к гидротермальным скоплениям несомненен, и встреча с ними еще будет вписана в судовой журнал "Сианы".

Весьма вероятно, что "Алвин" направится в Галапагосский рифт Тихого океана и, может быть, одновременно займется разведкой металлоносных отложений. Хотя там и проходит, как и в Атлантике, срединно-океанический хребет, но глубокая центральная долина, по-видимому, отсутствует. Эту аномалию относят за счет того, что прилегающие литосферные плиты движутся здесь в три раза быстрее, чем в Атлантике. Исследования, проводенные с поверхности моря, позволяют предположить, что гидротермальная циркуляция там особенно развита. Сравнение ее особенностей с циркуляцией в зоне, где дно разрастается не столь быстро, то есть с зоной, служившей предметом исследования по программе "FAMOUS", безусловно, будет одной из задач новой операции.

Американцы говорят также о возможности исследования Калифорнийского залива, по-видимому, находящегося в стадии расширения, что заметно по его наступлению на побережье на северо-западе Калифорнии. Наступление залива на сушу сопровождается землетрясениями; одно из них, в частности, породило известный разлом Сан-Андреас. Самое сильное землетрясение произошло в 1906 году в Сан-Франциско.

Наконец, американцы продолжают активно исследовать восточные окраины своего континента и в скором времени собираются начать там нефтяную разведку. Это серьезные программы, требующие серьезных затрат. Сами исследования в настоящий момент носят чисто научный характер. Правда, иногда они имеют сильный промышленный или прикладной уклон, но в целом они еще относятся к области теории.

Человечество больше не может игнорировать тот факт, что первенствующую роль в его судьбе играет океан.

В течение долгого времени море служило ареной приключений для тех, кто мечтал уйти от неприемлемых условий жизни на суше; суда бороздили океан во имя богов торговли и войны; рыбаки своими сетями прочесывали его верхние слои. Теперь на него смотрят в трех аспектах - как на необъятный резервуар живой материи, минералов и углеводородов, а также как на богатый источник энергии. Это в некотором роде "Новая Голконда", охватывающая 71 процент поверхности нашей планеты и дающая ответ на драматический вопрос, которым не могут не задаваться люди всего света: что станет, когда на суше будут исчерпаны ресурсы, необходимые для обеспечения дальнейший жизни.

Проблема осознана всеми.

Но если море сулит нам значительные богатства, то ясно и другое: сегодня мы еще не в состоянии черпать из него, как из рога изобилия. Оно для нас неведомый мир, который еще предстоит познать - как в научном, так и в практическом смысле слова.

Исследование этого "скрытого лика" Земли потребует немалых расходов (однако подчеркнем, расходов менее значительных по сравнению с теми, что потребовались для изучения космоса и атома), в том числе на подготовку специалистов и особенно, надо полагать, на поддержание непрерывности усилий, ибо что касается освоения океана, то здесь наши устремления должны быть рассчитаны на короткий, на средний и на долгий срок. Океанология требует тщательных вложений и не создается с налета.

Страны, не понимающие необходимости этих усилии, o6peк себя на отказ от встречи с морем, которая в нашей истории занимает такое же место, как и встреча с космосом и с атомом.

Эксплуатация океанов является совершеннейшей необходимостью, но она немыслима без глобальной перспективы освоения этой среды, включая ее познание и ее защиту. Этот капитал следует умножать, а не расточать.

Надо по-настоящему осознать то место, которое море, или гидросфера, занимает в нашем окружении.

Тончайший слой, в котором развиваются живые организмы, - биосфера, неразрывно связан с двумя другими слоями - гидросферой и атмосферой.

Не будем забывать, что потребовались миллиарды лет для создания современного равновесия между ними. При появлении Земли этих оболочек не существовало. Они суть продукт более или менее последовательного обезвоживания и дегазации недр нашей планеты. Но человеку, возможно, понадобились бы какие-нибудь десятки лет, чтобы нарушить это равновесие, а такое нарушение грозит последствиями, которые в настоящее время даже трудно предвидеть.

Действительно, сложные взаимодействия атмосферы и океана, которые мы еще плохо понимаем, определяли и продолжают определять колебания климата, влиявшие на развитие человечества со времени его появления на Земле, - такие, как неоднократно посещавшие ее губительные оледенения, доходившие до самого сердца континентов. Следовательно, ничто не мешает предположить, что промышленная деятельность человека, новая чародейка, может расстроить эти взаимодействия и вызвать - почему бы и нет? - новое оледенение.

Впрочем, кто не знает, что хрупкое равновесие состава воздуха, которым мы дышим, в значительной степени зависит от обмена с гидросферой и биосферой?

Наконец, надо ли напоминать, что для формирования и концентрации безусловно значительных минеральных ресурсов в недрах океанического дна потребовались десятки миллионов лет?

Во всех отношениях океан может рассматриваться как условие, источник и гарантия существования жизни на Земле. Он, как и атмосфера, вне всякого сомнения, общее достояние человечества. Поэтому кому, как не нам, надлежит полностью овладеть им и хозяйничать рационально, умно, честно.

Бросить вызов морю не просто, и как и когда это произойдет - одна из самых больших проблем нашей эпохи. Ибо овладение морем, как мы уже говорили, дело не одного человека, более того - не одной и не двух научно развитых стран. Это дело всего человечества, предмет раздоров или сотрудничества в зависимости от пути, на который оно встанет.

Операция "FAMOUS" закончена...

Подводные аппараты, корабли, люди вернулись на базы. Очередная страница в истории науки и техники перевернута. Это было большое и прекрасное дерзание, которое оставит глубокий след в сознании и в сердцах тех, кому посчастливилось быть участником кампании.

Дерзание, питаемое страстью, подвигшей всех этих людей, американцев и французов, на успешное решение поставленных задач. Страстью, которая, как и все страсти, подвластна порывам вдохновения, унынию, страху, гневу и радости.

Помимо воспоминаний о пейзажах другого мира, увезенных со дна Атлантики, помимо ослепления открытиями, помутнения разума перед всемогуществом техники, в глубине души всех этих людей, сколь бы разными они ни были, укоренилось сознание необходимости предпринятых усилий.

Все они знали, что опрокидывают барьеры и переступают границы, которых до них никто не переступал, и что они, пионеры нового мира, делают все для того, чтобы море, "необъятное и зеленое", превратилось, как пророчествовал Сен-Жон Перс (Сен-Жон Перс (1887-1975) - французский поэт. Цитируемые здесь и поставленные эпиграфом к этой книге строки Сен-Жон Перса взяты из его поэмы "Ориентиры", в которой море ассоциируется с образом восставшего народа и в то же время воспевается как стихия, зовущая к решительным действиям в поисках новых путей. - Прим. перев.), в "рассвет на востоке людском".