![]() |
![]() |
||
![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() |
По системе йоговВ кузове под брезентовым навесом пляшут холодные ветры всех направлений. Сижу в этой веселой компании, нахохлившись, четвертый час, с утренней зари. Сергей Иванович - мозг нашего отряда - из кабины по карте ведет маршрут. А я, грубая физическая сила, пытаюсь удержать под полушубком остатки тепла и уныло гляжу на дорогу, которая вырывается из-под заднего борта и тянется за нами, как белый след высотного самолета. Где-то горит тайга. Ближние сопки проглядывают мягко, расплывчато. За ними мгла. Солнце - тусклее фарфоровое блюдце. Слева внизу, в глубокой долине, залитой дымом, прячется река. Временами ярко вспыхивают излучины. - Подымай только, - коверкает слова Сергей Иванович на остановке, пока шофер пинает ногами баллоны. - Этот дым даже климат портит. В надцатом году задымили здесь целую Европу. Вместо солнышка - темнышко. Так что на урожай вышел неурожай. Меня такие разговоры не греют. Сергей Иванович знает много всякой всячины. Не знает только, что в кузове за его спиной человека терзает мороз. Машина остановилась. - Просыпайся и высыпайся из кузовка! - кричит начальник. - Сейчас соберусь, - бурчу я, стягивая полушубок и доставая из-под лавки два молотка и рюкзак с мешочками для образцов, этикетками, лейкопластырем... Спрыгнул на землю. Начальник показывает свои часы: - Надо живей. Раз-два. Ясно? Он взглядывает на карту и прячет ее в полевую сумку. Плавно и широко идет по тропинке в редколесье лиственницы и кедра. Стволы зеленоваты ото мха. У корней снег в иголках, как грязная вата под новогодней елкой. На склоне черным наростом выпирает глыба гранита. По осыпи карабкаемся к ней. Сергей Иванович, выбрав свежий валун, колотит по нему своим тяжелым молотком. Взвизгивают осколки. Не отвернешься вовремя - ужалят. Отбираю плоские обломки и обрабатываю их. - Не так! - Начальник тяжело дышит.- Чтоб как ладошка. С одного бока оставляй несвежий. Вроде сыра с коркой. Сюда лепи клейкопластырь. Номер образца - простым карандашом. Не химичь - расплывется. Ясно? - Как этот день. А день-то мутный. И пальцы ноют: четыре удара по образцу, пятый - по пальцу. Ничего, привыкну. Спускаемся по каменистому распадку. В песке между валунов поблескивают золотистые чешуйки слюды. Сергей Иванович рыщет по склону, как ищейка, взявшая след. Переходит в соседнюю падь. - Э-ври-ка!.. Не хватай так жадно. Это не золото, хоть и блестит. Это - грейзен. Слюда в кварцевой оправе. - Красота! - Кто понимает... Тут тебе бери бериллы и топай за топазами. А опричь того есть волчья слюна. По-нашему, по-простому, значит вольфрамит. И молибден. Ясно? Мы усаживаемся на блестящий щебень. Настроение у него хорошее. - Грейзен, брат, грандиозная штука. С той стороны магма гранитная напирала. Здесь какие-нибудь песчаники лежали. Зашипело, задымило, законтачило. Тут тебе и пары, и газы, и разные катаклизмы. В то смутное время происходило все под землей. Вот и догрезились... Ну, клади в рюкзак, еще не то будет. После перехода по склону среди однообразных на вид замшелых серых камней Сергей Иванович опять стал рыскать. Оказывается, мы пришли к редкостным гранитам. Среди белых зерен и блесток слюды торчат зеленовато-голубые кристаллы амазонита. Отбили образцы. - Этот амазонит - знатная штука. Одним словом, два слова - полевой шпат. Захватил чуточку рубидия да цезия, и поголубел, голубчик, и позеленел. Между прочим, знаешь, где он встречается? - На Амазонке. - Гениальная прозорливость! Амазонит - на Амазонке. В Турции - правительство турецкое... В этаких небесных камушках, в тектитах! Не путай с текстами, тестами и тестом. Не нравятся его насмешки. Терплю. Что поделаешь? И знает много, и постарше, и начальник. Сразу три богатыря в одном человеке. Возвращаемся. Ноги тяжелые, камни продолбили поясницу насквозь, на ресницы катится пот. А начальникова спина качается впереди, и на ней не прочтешь, будет ли привал, скоро ли кончится эта каторга. Ну, наконец-то! Он с ходу залезает в кабинку, смахивая пот с лица: - Тронулись! Торопливо забрасываю в кузов осточертевший груз, молотки, тяжело переваливаюсь через борт: «Готов!» Машина подскакивает на корнях и камнях, как резиновый мячик. Борта играют мной «в пятый угол». В кузове ветер хороводит сор и мелкие снежинки. Холодина! Бессмысленно злюсь на эту бесконечную дорогу, промозглую весну и настырный ветер. Леденеет влажная телогрейка, стынут пропотевшие одежки. А начальник-то везет меня в какую-то прекрасную даль. Ему из теплой кабинки видно. А мне - убегающая постылая дорога. И ветреность аж во внутренность... Тьфу, черт, заговорил, как он... К вечеру я нахлобучивал шапку, поднимал ворот полушубка и вытягивался в кузове. Перекатывался, стукался о борта, и тело постепенно деревенело. Я округлялся, покрывался корой и внутри становился твердым и холодным, со своими двадцатью годовыми кольцами. От кольца к кольцу я переходил в прошлое. Вспоминал практику в Крыму, где лучи солнца, испепелив кожу, упирались прямо в кости. Вспоминал душное бакинское лето, когда звезды падают и плавятся, а днем солнце бьет по голове так, что в глазах темнеет. Где-то гудит мотор, прыгает кузов, лютует ветер и веет снежная пудра. Где-то очень скверно, жестко, больно, и теряются, растворяясь в холоде, пальцы, руки, ноги - все тело. Где-то жить невыносимо... А мои закрытые зрачки видят дрожащее над лугом марево и ослепительное солнце, которое светит так неистово, что собственной кожей чувствуешь давление его лучей. Я пытался достичь блаженной нирваны индийских йогов. Закутывался в собственные мысли, как личинка шелкопряда в кокон. В первую же теплую ночь в тайге я вытащил из кузова свой спальный мешок, распластал его на траве и забрался в него. Я был запечатан, как в конверте. Только торчала голова. Начальник и шофер остались в душном кузове да еще наглухо затянули брезентом все щели. Ночью скучать не пришлось. Навестили меня комары. Они пили мою кровь, как коктейль, через хоботки-соломинки. Я шлепал себя по лбу и по щекам, вползал с головой в мешок, тер вспухающее лицо и потихоньку сатанел. Наконец выпрыгнул из мешка, подхватил его и полез на ближайшую сопку. На вершине теплый ветер перебирал травинки. Он погладил мое лицо, и я, счастливый, улегся спать... Но - проклятые комары!.. Под утро даже писк одинокого комара приводил меня в бешенство. Конечно, можно было спрятаться в нашу брезентовую крепость. Но упрямство было сильней благоразумия. После нескольких кошмарных - комариных - ночей удалось и тут воспользоваться системой йогов, не думать о вампирах, не волноваться понапрасну и переселяться в сказки и воспоминания. Если не замечать мелкие неприятности, они пропадают, а большие мельчают, и перетерпеть их не очень-то трудно. Йоги, например, уходят от земных тягот просто: ложатся в гроб. Гроб можно даже закопать на сутки-другие в могилу. Или, скажем, сядет йог, скрестив ноги, упрется взглядом в собственный пуп и... тоже как бы проваливается в могилу. Может, он видит сны или улетает в какие-нибудь свои индийские сказки. Это хороший выход - спрятаться в себя. Но как быть с теми неприятностями - большими и малыми, - которые остаются в мире и мучают других? Как бы там ни было, а йоги - худые, смуглые, со смоляными бородами и ослепительными глазами - люди необыкновенные. И если они не слишком беспокоятся о чужих бедах, то, самое главное, никому не делают зла. Это очень доброе дело - никому не делать зла. С другой стороны, йогам никто не мешает. Никто не крикнет им вдруг: «Просыпайся! Живее!» Зато и не увидят они очень много интересных вещей, которые встречаются повсюду, Беда только, если эти интересные вещи мелькают, как в кино. Убегают назад скалы, напоминающие драконов; тайга с высокими кедрами, похожими на наши российские сосны, и разлапистыми пихтами (или это елки?); бревенчатые высокие избы; фабричные трубы, над которыми флагами вьются дымы...
|
![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() |
|
![]() |
|||
© GEOMAN.RU, 2001-2021
При использовании материалов проекта обязательна установка активной ссылки: http://geoman.ru/ 'Физическая география' |