Весна за 86-й параллелью

Понятие весны в высоких широтах Арктики сугубо условно. Моряки «Седова» - увы! - были лишены всех тех прелестей, которые радуют зрение, обоняние и слух жителей Большой земли: мы не видели, как с полей сходит снег и из-под сугробов показывается черная земля, покрывающаяся робкой нежно-зеленой порослью, не слышали журчания вешних вод и пения первых жаворонков, не ощущали запаха клейких почек березы и клена.

В лучшем случае нам удавалось полюбоваться тощей сосулькой, свесившейся с палубы на солнечной стороне, или кучей шлака на льду, вокруг которой осел снег. В марте, апреле, мае за 86-й параллелью теплым деньком считается такой, когда ртуть в термометре не опускается ниже минус 20 градусов.

Но даже арктическая весна имеет свои преимуществе. Во-первых, только после долгой полярной ночи можно полностью прочувствовать все достоинства солнечного освещения, которое так привычно для жителей средних широт, избалованных ежедневными восходами и закатами. Во-вторых, будешь рад и температуре минус 20 градусов, если до этого упорно держались сорокаградусные морозы. В-третьих, весной обычно успокаиваются льды и можно спать, не опасаясь, что среди ночи раздастся сигнал к авралу.

Наконец именно весной, когда наступает светлое время, можно во всю ширь развернуть научные наблюдения, не рискуя сломать ногу в засыпанной снегом трещине, не опасаясь внезапной встречи с медведем в темноте, не возясь с керосиновыми лампами.

Весна 1939 года застала нас в дальних окрестностях полюса, где меридианы сходятся настолько близко, что прилично натренированный лыжник может за день пересечь добрый десяток их, - всего 4 мили отделяют один градус долготы от другого в этих широтах. Вот почему при хорошем восточном ветре меридианы мелькают мимо иллюминаторов «Седова», словно верстовые столбы: за один лишь апрель мы продвинулись по долготе более чем на 25 градусов - от 107-го меридиана до 81-го.

Надо было спешить с развертыванием научных наблюдений, если мы хотели извлечь максимум пользы из пребывания за 86-й параллелью: следовало ожидать, что за меридианом Земли Франца-Иосифа льды неизбежно потянут нас на юго-запад.

Вот почему морозные весенние дни 1939 года были заполнены особенно напряженной и творческой деятельностью коллектива «Седова». Никогда еще научные наблюдения не велись на корабле с таким размахом и с такой интенсив­ностью, как теперь. Чтобы дать представление о своеобразии и особенностях этой поры, я снова вернусь к записям в своем дневнике.

«20 марта. 86°26',3 северной широты, 107°04' восточной долготы. Итак, весна. Могу с гордостью отметить: стало теплее. Вчера было 40,3 градуса мороза, сегодня - всего 33,6. За одну ночь скачок почти на 7 градусов! Но главное, конечно, не в этом. Главное в том, что теперь можно обходиться без опротивевших керосиновых ламп: круглые сутки светло...

Вчера в кают-компании торжественно сняли отепление с двух иллюминаторов, и дневной свет потоком хлынул в наше закопченное убежище. Все радовались как дети.

Солнце, впервые выглянувшее из-за горизонта всего декаду назад, теперь ходит вокруг «Седова» почти круглые сутки. К сожалению, видеть его удается не часто: облака, туманы и снегопад прячут светило. Все же дневного света вполне достаточно для того, чтобы как следует осмотреться вокруг.

Надо сказать, что мы обнаружили много неожиданностей. В прошлом году с восходом солнца мы увидели вокруг «Седова» грозные ледяные хребты, часто достигавшие высоты в 4-6 метров. Гигантские торосы преграждали все пути: чтобы отойти от корабля на километр в любом направлении, надо было затратить огромные усилия. Теперь же льды вы­глядят более мирно: большинство торосистых гряд не выше 1,5-2 метров.

Солнце и вода минувшим летом сгладили большинство торосов и ропаков, образовавшихся во время подвижек. В эту же зиму, невзирая на большое количество интенсивных сжатий (с 1 сентября по 17 марта мы насчитали 88 подвижек), торосился главным образом молодой лед - толщиной в 20-45 сантиметров.

Наши измерения показывают, что своеобразное естественное выравнивание ледового покрова в высоких широтах происходит и за счет различных темпов намерзания: толщина более молодых льдин возрастает неизмеримо быстрее, чем старых.

Вот что показывает измерение, проведенное сегодня Буйницким и Буториным:

Более толстых ледяных полей мы пока не встречали, хотя Нансен и южнее наблюдал льды, толщина которых достигала 317 сантиметров.

Нансен был свидетелем утолщения ледяного покрова даже в летние месяцы. Мы же прошлым летом не только не наблюдали такого явления, но, наоборот, видели, что лед быстро разрушался, таял и толщина его уменьшалась.

Видимо, за эти сорок лет процессы льдообразования сильно изменились. Возможно, что далеко не последнюю роль в этом играет потепление Арктики. Во всяком случае, эта зима была гораздо более теплой, нежели во время дрейфа «Фрама» в таких широтах.

Вчера я подсчитал средние месячные температуры, начиная с сентября 1938 года, и сравнил их с температурами, зарегистрированными во время дрейфа «Фрама», начиная с сентября 1894 года. Средние месячные температуры во время нашего дрейфа оказались гораздо выше, чем во время дрейфа «Фрама». И это невзирая на то, что «Седов» дрейфовал значительно севернее «Фрама»!

Любопытно, что именно теперь, в марте, когда Нансен и его спутники отмечали потепление, в районе нашего дрейфа наступили самые сильные за все время холода. Очевидно, наша среднемесячная температура в марте будет ниже отмеченной «Фрамом» за тот же месяц.

Общее повышение зимних температур сопровождается еще одним интересным явлением: снежный покров достигает в среднем лишь 20 сантиметров. Почти бесснежная зима, - как это не вяжется с традиционным представлением об Арктике как о стране саженных сугробов и буйных снегопадов!

Одним словом, мы не зря блуждали в этих широтах. Видимо, мы привезем нашим ученым немало новостей.

А пока что надо спешить с осуществлением нового плана научных наблюдений. Только бы хватило сил! План довольно напряженный: для того чтобы к 1 мая выполнить все, что мы наметили, надо затратить 411 человеко-дней. В нашем же распоряжении их всего 385. Остается рассчитывать только, на перевыполнение графиков.

Борьба за поднятие производительности труда и у ворот полюса остается жизненной задачей!..

21 марта. Свирепствует пурга. Дует юго-западный ветер силой 7 баллов. Это как раз то, что нам сейчас нужно: он замедлит наше движение к Гренландскому морю и, быть может, еще ближе продвинет нас к полюсу.

Еще одна хорошая новость: сегодня из Москвы вылетел на остров Рудольфа самолет «СССР-Н-171», один из тех, которые летали на Северный полюс. Экипаж будет нести сторожевую вахту, наблюдая за дрейфом «Седова». При первом же сигнале о помощи самолет может вылететь к нам. Командует самолетом наш старый знакомый - Георгий Орлов, - он прилетал к нашему каравану в море Лаптевых, когда с дрейфующих судов снимали часть экипажей.

В машинном отделении кипит работа. Наши механики скоро превратятся в завзятых специалистов приборостроения, - они делают решительно все необходимое для научных опытов. Вот далеко не полный список того, что они взялись изготовить до 1 мая: две трубки для взятия глубин, конструкции Токарева, флюгер, новый стакан для измерения осадков, четыре рейки для измерения таяния льда...

Кроме того, им надо подготовить к действию лебедку для опускания под воду вертушек Экмана, измеряющих скорости течений, отремонтировать лебедку Кузнецова для гидрологических работ, перебрать двигатель, обслуживающий глубин­ные измерения, и произвести еще целый ряд неотложных работ.

22 марта. 86°34',7 северной широты, 108°46' восточной долготы. Редкое в Арктике явление: радуга. Мы долго любовались ею. Потом! кто-то сказал:

- Вот бы нам дождик! Да с грозою бы, с молнией и громом!

Но еще не скоро увидим мы молнию и услышим гром. В Арктике гроз не бывает.

Солнце сегодня совсем не заходило.

23 марта.86°30',2 северной широты, 109°07' восточной долготы. Андрей Георгиевич со своими помощниками взяли очередную гидрологическую станцию № 15. Пока что план научных наблюдений выполняется свято и нерушимо. Поэтому у нас у всех хорошее настроение.

24 марта. 86°27',6 северной широты, 109°00' восточной долготы. Сегодня - выходной день. Как ни много у нас работы, но оставлять людей без отдыха не годится. По случаю выходного дня открылась «лыжная станция». Лыжи нарасхват. Не в пример прошлому году теперь лыжникам раздолье - почти повсюду гладкие, ровные поля. Только на северо-северо-востоке высится довольно мощная ледяная гряда, посреди которой торчит Эльбрус местного значения - довольно солидный торос.

Он уже давно меня интересовал, и сегодня я в сопровождении Шарыпова отправился к нему, захватив с собой секстан и рулетку. Шарыпов с концом рулетки взобрался на вершину этой величественной груды хаотически нагроможденных обломков старого льда. Определив расстояние до вершины, я лег на снег и, прицелившись секстаном, определил угол. Теперь было совсем нетрудно определить высоту тороса. Она оказалась равной 6,1 метра.

Минувшей весной мы встречали и гораздо большие нагромождения льда. Теперь же это самый крупный торос во всем обследованном нами районе, радиусом в 5 километров.

На пути к ледяной гряде обнаружили любопытное явление: по всей площади льда мы видели множество узких змеевидных трещин, идущих параллельно друг другу с севера на юг. Ширина этих трещин всего 2-3 сантиметра.

- По швам расползлось, - пошутил Шарыпов, увидев эти странные трещины.

25 марта.86°26',5 северной широты, 109°40' восточной долготы. Среди грузов, имеющихся на борту судна, отыскали два метеорографа. Это очень умные приборы, автоматически записывающие при подъеме на высоту давление воздуха, температуру, направление и силу ветра. Обычно метеорографы поднимают на воздушных шарах или мощных коробчатых змеях.

Почему бы нам не попробовать соорудить такой змей? Данные о температуре, давлении воздуха и ветре на большой высоте были бы, конечно, небезынтересны для науки.

Торосы

Линь для змея мы можем изготовить из проволоки, распустив один из концов такелажной снасти, - у нас есть для этого подходящий трос, свитый из проволоки толщиной в полмиллиметра.

Сегодня же начнем работу.

26 мaрта.86°22',8 северной широты, 109°34' восточной долготы. Оля телеграфирует:

«В Москве наступили теплые весенние дни. Очень хотелось бы, чтобы всем было тепло...»

Увы! Это желание совершенно несбыточно: у нас изо дня в день термометры показывают одно и то же: минус 38, минус 39, минус 40 градусов...

Наши механики начали сильно мерзнуть в своем неотапливаемом машинном отделении. Нелегко целый день работать на таком морозе! Сегодня распорядился оборудовать механическую мастерскую в нижнем кормовом кубрике. Буторин, Шарыпов и Гетман устанавливают там малый камелек. Так дело пойдет веселее.

27 марта. 86°20',2 северной широты, 109°28' восточной долготы. Сегодня измеряли прозрачность морской воды. Закрыв двери в гидрологическом домике, чтобы не мешал наружный свет, спустили в майну на шнуре зажженную электрическую лампочку мощностью в 100 ватт. Свет лампочки был виден на глубине до 24 метров. Затем измеряли прозрачность воды диском Секки, опуская его в майну, служащую для глубоководных измерений. С левого борта и с кормы диск был виден на глубине 22 метров.

Наш предусмотрительный врач, прослышав о вылете из Москвы самолета «СССР-Н-171», подал рапорт, в котором просит, чтобы на этом самолете доставили с острова Рудольфа два кило зубного порошка, машинку для стрижки волос и сто штук стерильных бинтов.

На всякий случай заявку эту передал по радио началь­нику зимовки на Рудольфе Степанову. Боюсь все же, что нам придется закончить дрейф без зубного порошка и без новой машинки для стрижки волос - вызывать самолет будем только в случае самой крайней нужды,

28 марта.86°22',3 северной широты, 108°49' восточной долготы. Обнаружили любопытное явление: с тех пор, как усилился наш дрейф на запад, льды, окружающие корабль, начали медленно вращаться. Корабль вместе с окружающими его ледяными полями повернулся уже на несколько градусов против часовой стрелки. Сегодня устанавливаем на льду в расстоянии 3-4 километров от судна к северу, югу, востоку и западу четыре вехи. С помощью универсала будем определять по этим вехам с точностью до одной минуты угол относительного вращения льдов.

Вечером впервые взяли планктон с глубины 10 метров. Улов небогатый.

Из Амдермы радируют, что самолет Орлова гостит там уже четвертый день. Редакция газеты «Полярный шахтер» сообщает, что летчики везут нам письма, газеты, продукты, снаряжение. Вылететь на остров Рудольфа самолет пока не может из-за пурги. У нас погода сносная, но холода не ослабевают: сегодня было 42 градуса мороза!

29 марта. 86°22',5 северной широты, 108° 10' восточной долготы. Советовались по радио с зимовщиками мыса Челюскин о том, как изготовить змей для запуска метеорографа. Дело это, оказывается, довольно сложное. Нужны дюралюминиевые трубки разных размеров, кольца, медные трубки, булавки, динамометр, шелк. Начальник зимовки Степанов (однофамилец начальника полярной станции на Рудольфе) и аэролог прислали подробное описание всех материалов, необходимых для сооружения змея, и в конце немного наивно спрашивают: «Найдется ли у вас все это?»

Вопрос излишний. Конечно, нет! Но наши механики вы­ходили и из более трудных положений. Мы уже обдумывали этот вопрос и решили, что у нас получится прекрасный змей из старой шелковой палатки и медных трубок от холодильника.

Изготовление линя для змея подвигается успешно - Буторин и Шарыпов приготовили уже больше 1000 метров тонкого, полумиллиметрового троса.

1 апреля. За последние восемь дней нас снесло на юго-запад. Сегодня мы находимся на 86°16',0 северной широты и 107°25' восточной долготы.

Решили провести суточную гидрологическую станцию, чтобы выяснить на четырех выборочно взятых горизонтах колебания температуры и солености в зависимости от приливо-отливных явлений.

Берем пробы воды через каждые два часа. Так как у нас все еще довольно холодно, одному Андрею Георгиевичу было бы затруднительно справиться с этим делом. Поэтому организовано три смены наблюдателей: в первой - Андрей Георгиевич, Трофимов, Буторин и Мегер; во второй - я, Алферов и Шарыпов; в третьей - Буйницкий, Токарев и Гетман. Чередуемся через каждые четыре часа. Пока что обнаружены лишь незначительные колебания температуры на горизонтах от 200 до 250 метров, - влияние приливо-отливных течений в этих широтах сказывается крайне слабо.

Александр Александрович Полянский сегодня подал докладную записку о работе радистов - закончена приемка материалов партийного съезда. Полянский и Бекасов за эти дни приняли 79930 слов! А всего с 1 сентября по 1 апреля наша радиостанция приняла и передала 289118 слов. Достаточно внушительная цифра для такой маленькой станции, как наша...

2 апреля. В 14 часов закончили суточную гидрологическую станцию. Новых данных она не дала: подтвердились соображения, записанные вчера. Люди сильно устали, поэтому пришлось по окончании станции всем дать отдых.

3 апреля. 86°19',0 северной широты, 106°07' восточной долготы. Наши будничные работы идут своим чередом. Буто­рин и Шарыпов продолжают готовить трос для змея. Механики делают груз для глубинных измерений. Буйницкий сегодня попытался произвести магнитные наблюдения, но вынужден был вернуться, так как поднялась пурга. К вечеру норд-ост усилился до 6 баллов.

Поздним вечером слушали радиопередачу для полярников. Чувствовали себя, как именинники: про нас было сказано много хорошего. Выступали делегаты съезда партии. Они говорили нам теплые, ободряющие слова.

У микрофона выступали и пионеры - участники делегации, приветствовавшей съезд. Невыразимо приятно было слышать веселые детские голоса. Мы так соскучились по ребятишкам! А на Александра Александровича просто было жалко смотреть: вероятно, он вспомнил своих детишек и очень расстроился.

У репродуктора просидели до половины четвертого утра.

4 апреля. Еще один знак дружеского внимания к нам со стороны Москвы: сегодня каждый член экипажа неожиданно получил обстоятельную телеграмму Главсевморпути, в которой самым подробным образом рассказывается о жизни и работе членов наших семей.

Хорошие вести получили все члены нашего экипажа. После такого сообщения хочется горы ворочать, чтобы доказать, что ты достоин заботы, чуткости, доверия, которыми пользуешься. Вот то, о чем поистине ни один дореволюционный исследователь Арктики не мог даже мечтать!..

Послал oт имени всей команды сердечную благодарность работникам Главсевморпути за заботу и внимание к нашим семьям.

5 апреля. 86°17',0 северной широты, 101° 17' восточной долготы. Наконец-то кончилась пурга! Вчера северный ветер усилился до 7 баллов, и все вокруг нас задернулось белой пеленой. Но к вечеру ветер утих, а сегодня даже выглянуло солнце. Сверх ожиданий нас к югу не отнесло. Зато к западу мы продвинулись за эту пятидневку на целых 6 градусов.

Со вчерашнего дня наш дрейф протекает как раз над Северной Землей. Невольно вспоминается история ее открытия и исследования.

Архипелаг Северной Земли был открыт в 1913 году гидрографической экспедицией на ледокольных судах «Таймыр» и «Вайгач», но эта экспедиция смогла нанести на карту лишь приблизительные очертания южного и отчасти восточного берегов. Простирание Северной Земли к северу и западу, ее строение и площадь, геологические и климатические особенности, растительный и животный мир остались совершенно неизвестными.

В советское время, в 1930 году, на архипелаг Северной Земли была направлена экспедиция во главе с Г. А. Ушаковым. Экспедиция состояла всего из четырех человек, хорошо подобранных по опыту, по знаниям.

Ушаков применил к исследованию Северной Земли методы, выработанные им во время трехлетнего пребывания на острове Врангеля. На одном из островов Седова (находящихся у западного берега острова Октябрьской революции) была устроена главная база экспедиции, а в разных местах архипелага - несколько продовольственных депо.

Летом 1931 года экспедиция прошла с картографическими работами всю северную часть Северной Земли и достигла ее крайней северной точки - мыса Молотова. В продолжение второго лета была положена на карту южная часть архипелага.

Г. А. Ушаков во время экспедиции прошел на собаках 7 000 километров, из них 2220 километров с топографическими работами. Таким образом, с карты Арктики в два года было стерто огромное белое пятно.

6 апреля. 86°14',5 северной широты, 99°37' восточной долготы. Когда это кончится? Какой-то злой рок начинает преследовать нас всякий раз, как только мы беремся за глубоководные измерения. Казалось бы, после удачного опыта, проведенного 17 марта, никакие опасности нам не угрожали. Но вот сегодня сразу три неудачи: потеряна последняя трубка, потеряны две гири, потеряно около 2000 метров троса...

Начался день вполне благополучно. Гидрологическая станция была проведена быстро и хорошо. Уже в час дня мы смогли приступить к измерению глубины. В 13 час. 25 мин. вытравили 3000 метров троса. Динамометр показал нагрузку в 220 фунтов. Все было в порядке. Но с этого момента стрелка динамометра застыла и не двигалась дальше, хотя мы опускали лот все глубже и глубже. В 14 час. 15 мин. под водой было уже 4000 метров, а стрелка динамометра показывала все те же 220 фунтов.

Я приказал выбрать лотлинь. Как и следовало ожидать, он оказался оборванным - на дно ушло 1500 метров троса вместе с последней трубкой для измерения глубин.

Прибор, над которым работали механики, еще не был готов. Мне же хотелось во что бы то ни стало определить глубину, - сегодня дрейф льда усилился настолько, что опущенный в воду лотлинь начал отклоняться от вертикали на добрых 15 градусов. Надо было выяснить, не находится ли это усиление дрейфа в какой-либо связи с изменением рельефа дна.

Запасный трос у нас был наготове. Я приказал наскоро связать две, гири и сделать из них груз вроде того, каким мы пользовались при самом первом промере, 29 октября. Пока механики возились с гирями, все остальные вышли на аврал - расширять майну, о край которой терся отклонившийся от вертикали лотлинь.

В 16 час. 20 мин. все приготовления ко второму промеру были закончены. На этот раз измерение глубины прошло нормально. Согласно показаниям блок-счетчика и динамометра, глубина составила 4 405 метров.

Но взять пробу грунта не удалось: когда мы выбрали трос, то оказалось, что конец его опять оборван. С завтрашнего дня Буторину придется возобновить утомительную и нудную работу - готовить новый трос.

Как дорого обходится нам каждое измерение глубины!..

9 апреля. 86°08',6 северной широты, 96°00' восточной долготы. Новое событие занимает умы на корабле: в 2 километрах к западу от нас открылось гигантское разводье невиданных размеров. Это целое озеро шириною свыше километра. В длину оно расходится до пределов видимости. Его обследовали Буйницкий и Гетман, ходившие позавчера на запад, чтобы установить веху на льду. Разводье возникло несколько дней назад. По краям уже образовался молодой лед толщиной до 10 сантиметров.

Сегодня вечером я, Шарыпов и Алферов ходили на лыжах к этому разводью.

Для Алферова лыжная прогулка была нелегкой: он совсем недавно познакомился с этим видом спорта. Поэтому Всеволод Степанович сильно устал. Но желание, овладеть техникой лыжного бега превозмогло усталость, и Алферов благополучно завершил поход вместе с нами.

Мы обнаружили, что за последние два дня разводье сошлось и снова разошлось: видны торосистые гряды молодого льда. Теперь ширина разводья достигает 2 километров. У кромок снова образовался молодой лед, но посредине чернеет полоса открытой воды шириной около 400 метров.

Возникновение такой большой полыньи за 86-й параллелью да еще в апреле, в период тридцатиградусных морозов, - явление выдающееся. Видимо, оно связано с общим ускорением движения льдов: уже много дней мы быстро перемещаемся на запад. Явственно ощущается приближение к Гренландскому морю.

Возникновение огромной полыньи, замеченный нами процесс медленного вращения ледяных полей, окружающих «Седова», - все это явления одного и того же порядка. Они свидетельствуют о том, что где-то впереди уже начался процесс разуплотнения полярного пака.

А если это так, то значит мы можем рассчитывать на выход изо льдов уже в этом году. Если мы и впредь будем двигаться так же, то к концу навигации «Седов», продолжая дрейфовать вдоль 85-й и 86-й параллелей, приблизится к 50-60-му меридиану. В этом районе можно предположить значительное разрежение льдов. В прошлом году «Ермак» сумел пробиться к нам, когда мы находились у 83-й парал­лели, действуя по долготе, где условия мореплавания значительно труднее. Поэтому весьма вероятно, что на этот раз мощный ледокол сможет побить прошлогодний рекорд и подняться к северу еще на 2-3 градуса.

Отсюда вывод: надо готовить корабль к выходу изо льдов. Уже в самое ближайшее время займемся судовым ремонтом. Больше всего меня заботит состояние рулевого управления - надо, во что бы то ни стало вернуть «Седову» хотя бы частичную управляемость.

10 апреля. 86°10',8 северной широты, 95°06' восточной долготы. Сегодня попытались провести суточную магнитную станцию, но сильная низовая метель сорвала наблюдения. Дует резкий норд-ост, силой до 8 баллов. Видимо, наш дрейф на запад ускорится еще больше.

Буйницкий зарегистрировал магнитную бурю исключительной силы: амплитуда колебания достигает 52° 12'. Ни разу за эти полтора года мы не наблюдали такого явления! Во время наблюдений Буйницкий обморозил щеки и с трудом оттер их.

11 апреля. 86° 15',0 северной широты, 93°28' восточной долготы. Маленькое приключение несколько юмористического характера: сегодня наш доктор умудрился вырвать самому себе больной зуб. Все приносили ему поздравления по этому поводу.

За последние сутки продвинулись к западу почти на 2 градуса.

13 апреля. 86°15',0 северной широты, 90°38' восточной долготы. Закончили очередную суточную магнитную станцию.

Разводье, так сильно заинтересовавшее нас, покрылось молодым льдом. Вчера его обследовал Андрей Георгиевич, ходивший к нему пешком. Так как его сапоги куда-то исчезли, он надел мои. Сорок четвертый номер обуви чрезмерно велик для него, и он был похож на сказочного кота в семимильных сапогах. Храбро преодолев расстояние, Андрей Георгиевич измерил толщину льда. Она уже достигла 12 сантиметров. Немудрено: все время стоят крепкие морозы.

Трос для глубоководных измерений закончен. Завтра попробуем взять грунт. Так как изготовление трубки все еще не закончено, применим еще раз гири, - их у нас много. Если груз и утонет, не так жалко.

14 апреля. 86°16',5 северной широты, 89°53' восточной долготы. Ура! Глубина измерена! Вторая проба грунта взята! Полный успех, если не считать потери еще двух гирь и 700 метров троса...

Лотлинь лопнул, как только мы начали травить его. Оказывается, проволока на фабрике была спаяна медью встык. Мы проглядели фабричную пайку и в результате потеряли конец троса вместе с грузом. Удивительно, как такое ненадежное крепление держалось до сих пор!

На ходу удлинили трос, прикрепили новые гири и продолжали измерение.

Лотлинь достиг грунта на глубине 4520 метров. Пока что это максимальная глубина, зарегистрированная нами (17 марта - 4485 метров, 6 апреля - 4405).

К 15 час. 30 мин. работу закончили. Гири благополучно вернулись со дна океана, захватив образец грунта - ил светло-коричневого цвета. Я тщательно соскреб его и упаковал в стеклянную баночку. Теперь у нас есть уже три пробы донного ила...

15 апреля. 86°17',3 северной широты, 89° 16' восточной долготы. Провели очередную гидрологическую станцию. Потом вдвоем с боцманом сходили к разводью. Это «озеро» свело до 900-1000 метров. Молодой лед достиг толщины 15 сантиметров.

16 апреля. 86° 15',7 северной широты, 87°52' восточной долготы. Наконец-то самолет «СССР-Н-171» добрался до острова Рудольфа! Послали летчикам поздравительную телеграмму по этому поводу. Теперь будем чувствовать себя совсем уверенно. Все-таки приятно знать, что под боком есть самолет, который по первому требованию явится к тебе на помощь!

Принять самолет теперь будет легко. Еще в феврале, когда мы начали искать посадочные площадки, без труда удалось обнаружить три естественных аэродрома.

Сегодня Андрей Георгиевич в сопровождении Шарыпова, Мегера и Гетмана еще раз обследовал эти площадки. Наиболее удобное поле находится в 2 километрах от корабля на юго-восток. Его размер - 1100 метров длины, 100 метров ширины. Площадка почти свободна от сугробов и ропаков.

Андрей Георгиевич сразу же разметил аэродром, установив 24 флажка - через каждые 100 метров. Завтра схожу посмотреть это поле.

17 апреля. 86° 11',5 северной широты, 86°59' восточной долготы. Вдвоем с Мегером ходили на аэродром. Площадка действительно вполне приличная. Чтобы подготовить ее к приему тяжелых самолетов, надо снять один прошлогодний, обтаявший за лето торос и несколько глыб. Это займет у нас всего-навсего дней пять.

Невольно вспомнил, сколько трудов пришлось нам затратить на подготовку аэродромов минувшей зимой, когда мы вышли из моря Лаптевых. Тогда мы вынуждены были разбирать целые горы льда, чтобы расчистить сколько-нибудь подходящее летное поле. Теперь же сама природа предоставила в наше распоряжение готовые аэродромы. Повторяется картина, которую наблюдали участники экспедиции на Северный полюс: чем дальше на север, тем легче условия для посадки тяжелых самолетов.

19 апреля. 86°07',0 северной широты, 85°31' восточной долготы. Так как нас все быстрее несет на запад, приходится научные наблюдения проводить чаще. За пять дней мы про двинулись более чем на 4 градуса по долготе!

Поэтому решил сегодня снова измерить глубину. На этот раз все прошло вполне благополучно по сравнению с промером, произведенным пять дней тому назад, глубина уменьшилась почти на полкилометра. Она составляет сегодня 4062 метра. Интересно, что покажут дальнейшие измерения.

На гирях Томсона удержалось небольшое количество грунта - светло-коричневый ил.

20 апреля. 86°06',5 северной широты, 85°51' восточной долготы. Ходил на лыжах к разводью вдвоем с Буйницким. Он бегает, как заядлый спортсмен, и мне пришлось туговато. Когда вернулись, от меня пар валил столбом. Свитер промок насквозь.

Разводье ведет себя смирно. Размеры его - без перемен. Андрей Георгиевич при участии Гетмана, Алферова и Недзвецкого провел гидрологическую станцию № 19. Буторин и Мегер измерили толщину льда.

21 апреля. 86°08',3 северной широты, 85°20' восточной долготы. Сегодня пустили в ход вертушку - измеритель течений. Этот прибор действует так. Маленькие шарики, спрятанные в особой трубке, как в обойме, под влиянием вращения специального пропеллера, приводимого в движение морским течением, выскальзывают в желобок, вырезанный в компасной стрелке, и скатываются в соответствующий ее курсу сектор, поставленной под стрелку коробки.

Чем быстрее измеряемое течение, тем больше шариков выскользнет из трубки. Чем постояннее его направление, тем больше шариков скопится в данном секторе коробки. Таким образом, подсчет скоростей и направлений течения упрощен до минимума. Чтобы произвести этот подсчет, достаточно поставить судно на якорь, опустить вертушку под воду, через определенный промежуток времени поднять ее, подсчитать количество шариков, скопившихся в различных секторах коробки, и заметить показанное счетчиком число оборотов. Эти цифры дадут полную картину перемещений воды на данном горизонте.

Однако мы не можем поставить свой корабль на якорь. Он двигается вместе со льдами. Поэтому мы получаем только относительные данные, которые затем можно будет обработать путем вычислений.

Вертушки опускали под воду на тросе, служащем для глубинных промеров. Провозились весь вечер, сильно устали. Зато получены интересные данные.

Как показали астрономические определения, «Седов» сегодня дрейфовал по истинному курсу 140° со скоростью 142 метра в час.

Точно с такой же скоростью и в том же направлении двигался слой воды толщиной в 150 метров, - вертушка на глубинах до 150 метров упорно не давала никаких показаний. Но как только мы опустили ее на 50 метров глубже, она сразу начала работать с нарастающей интенсивностью. Чем глубже мы ее опускали, тем энергичнее она работала. Видимо, нижние слои воды отстают от верхних. Движение водяных масс, увлеченных льдами, постепенно затухает, причем процесс этого затухания не прекращается даже на глубине километра.

Последнее наблюдение особенно важно: ведь многие специалисты до сих пор утверждали, что дрейфующие льды увлекают за собой лишь тонкий поверхностный слой воды. Вот данные сегодняшних наблюдений:

Чтобы проследить, до каких глубин распространяется этот процесс затухания, придется опускать вертушку еще глубже - километра на два.

23 апреля. 86°10',5 северной широты, 84°56' восточной долготы. Чудесный, ясный денек. Круглые сутки светит солнце. Его лучи, отражаясь от сверкающей поверхности льда, проникают всюду. Потоки ослепительно яркого света вливаются в открытые иллюминаторы и озаряют наши скромные каюты каким-то праздничным сиянием. Все как будто бы изменилось. На душе стало радостнее, веселее.

После работы наши фотолюбители всей душой отдались своему излюбленному занятию, - даровое освещение обеспечивает прекрасное качество фотографий при ничтожной выдержке. Мегер корпит над своим альбомом, он сделал уже около сорока зарисовок с натуры.

Неподалеку от судна расчистили каток, и сейчас там постоянно маячат две фигуры: у нас, к сожалению, всего две пары коньков, и пользоваться ими можно только по очереди.

Андрей Георгиевич, Шарыпов, Гетман и Мегер до полуночи работали с вертушками. Чтобы ускорить наблюдения, опускали одновременно два прибора на разные горизонты.

Между прочим, сегодня знаменательная дата: исполнилось ровно полтора года нашего дрейфа. Следовало бы ознаменовать ее хоть небольшим праздником. Но уже близится Первое мая, и мы решили совместить оба торжества. Сейчас для частых празднеств времени не хватает...

26 апреля. 86° 15',6 северной широты, 84°31 восточной долготы. Чтобы уточнить рельеф дна в районе, где мы производим опыты с вертушками, решили сегодня измерить глубину. Опыт едва не кончился весьма плачевно для нас: когда под водой оставалось 3000 метров троса с двумя гирями на конце, из майны вышла колышка, и линь оборвался. К счастью, Бутории, стоявший рядом, подхватил его и удержал.

До сих пор удивляюсь, как удалось ему это сделать: 3000 метров металлического троса и две гири весят по меньшей мере около пяти пудов...

Оборванный трос выбрали вручную. Улов богатый: между гирями задержалось около 500 граммов коричневого ила.

Измеренная глубина - 4510 метров.

После глубоководного промера весь вечер работали с вертушкой, опуская ее на глубины до 2000 метров. Потом, воспользовавшись наступившей хорошей погодой, стреляли из карабина в цель.

30 апреля. Пишу под свежим впечатлением только что закончившегося радиоразговора с Москвой. Снова, второй раз за время дрейфа, мы услышали родные голоса наших близких. Слова бессильны выразить то, что переживаешь, слушая такие передачи. Всякий раз, когда великий волшебник, дитя русского народа - радио устраивает для нас эти удивительные свидания, когда мы явственно слышим голоса дорогих нам людей, невольно забываешь, что нас разделяют тысячи километров и что час настоящей, реальной встречи еще очень и очень далек.

Мы много раз с благодарностью вспоминали нашего великого соотечественника Александра Степановича Попова - изобретателя радио. Здесь, среди необъятных ледяных просторов мы во всей полноте смогли оценить это гениальное изобретение, открывшее новую главу в истории человечества...

В такой вечер лучше не вспоминать о том, что нам предстоит еще пережить среди льдов. Закрою дневник и постараюсь мысленно воспроизвести еще раз весь наш разговор по радио...

1 мая. 86°22',2 северной широты, 81°30' восточной долготы. Тысяча и одна неожиданность! Собирались провести Первое мая торжественно и празднично, а вышло так, что этот праздник прошел, как самый утомительный рабочий день.

Дело в том, что вчера мы обнаружили одно загадочное явление, мимо которого пройти было невозможно.

Началось с того, что во время очередной гидрологической станции Андрей Георгиевич заметил очень значительное отклонение троса к востоку на глубине до 100 - 200 метров. Так как за последние пять суток мы продвинулись к западу более чем на 5 градусов, это явление вызвало у меня большой интерес: оно шло вразрез с установившейся практикой - обычно при таком ускоренном дрейфе льдов значительные массы воды увлекаются вслед за ними. Здесь же, наоборот, вода двигалась в прямо противоположном направлении.

Сразу возникла мысль: быть может, мы приближаемся к какому-то еще неизвестному подводному порогу? Решили немедленно измерить глубину, добыть со дна грунт, а заодно и взять пробу воды из придонного слоя - с этой целью мы рискнули одним батометром и прикрепили его к тросу на расстоянии 75 метров от гирь.

Глубина уменьшилась, но не сильно. Всего пятидневку назад, когда мы находились на широте 86°15',6 и долготе 84°31', она составляла 4510 метров. 30 апреля на широте 86°22',7 и долготе 81°47' лот достиг грунта на глубине 3 748 метров. Грунт темно-коричневый ил. Температура воды в придонном слое - минус 0,76. Любопытно, что Шарыпов, стоявший у майны, заметил в воде плеснувшуюся рыбку.

Когда измерение глубины закончилось, было уже 19 часов. Но мы не могли прекратить работу до тех пор, пока всесторонне не исследуем обнаруженного нами явления. Надо было немедленно пустить в ход вертушку, чтобы уточнить характер движения водных масс.

Эта работа, которую мы с Андреем Георгиевичем выполняли посменно, растянулась на всю ночь.

Нам усердно помогали добровольцы - Алферов, Шарыпов и другие, заинтересовавшиеся наблюдениями.

На глубине 80-90 метров нам удалось нащупать течение значительной силы: вода текла на восток-северо-восток с относительной скоростью 44 метра в минуту! Дрейф льда, двигавшегося на запад, при этом несколько замедлился (Теперь, «ознакомившись с некоторыми наблюдениями, проведенными станцией «Северный полюс, я узнал, что во время дрейфа станции наблюдалось течение, идущее в направлении, обратном дрейфу льдов, с такими же характерными признаками, как и при наблюдениях, произведенных нами).

В предварительном отчете папанинцы сообщали:

«Ветер, действуя на поверхность льда, приводит его в движение... Движение льда приводит, в свою очередь, в движение воду поверхностного слоя... В то же время несколько глубже возникает течение, идущее в обратном направлении. Это обратное течение мы неизменно наблюдали при продолжительных дрейфах льда...»

На первомайскую демонстрацию вышел весь маленький экипаж ледокольного парохода...

Только в 7 часов утра мы прервали наблюдения, чтобы приготовиться к первомайской демонстрации. Корабль расцветился флагами. С большим подъемом прошел митинг на льду. Но как только демонстрация закончилась, мы с Андреем Георгиевичем вернулись к майне, и пока остальные члены команды слушали радиопередачу с Красной площади, мы продолжали наблюдения с вертушкой.

В результате упорной, почти круглосуточной работы удалось проследить неожиданное течение на глубине до 500 метров, где относительная скорость перемещения воды упала до 6-7 метров в минуту.

За последние сутки мы продвинулись к западу по долготе всего на 5 минут, иначе говоря, почти что остались на месте. Это совсем не похоже на тот бурный дрейф, который продолжался весь апрель.

Все эти факты весьма оживленно обсуждаются в кают-компании. Как всегда, в таких случаях возникает множество гипотез, в частности предположение о близости невидимой земли. В пользу этой точки зрения свидетельствовали обнаруженные нами внезапное повышение дна, неожиданное течение и замедление дрейфа - признаки близости берега. Поживем - увидим. Определенные выводы делать пока преждевременно...

После долгой и утомительной работы как нельзя кстати пришелся праздничный ужин. Он удался на славу.

За ужином я огласил целую пачку приветственных телеграмм, полученных со всех концов страны. Среди них была одна сугубо деловая:

«Ваш вызов на социалистическое соревнование имени Третьей Сталинской пятилетки принят. От имени экипажа ледокола «И. Сталин» - капитан Белоусов.

Это сообщение вызвало всеобщие аплодисменты. Наши родные, которых Главсевморпуть вызвал в Москву на Первое мая, пишут нам в коллективной радиограмме:

«Сегодня мы были приглашены на Красную площадь. Были счастливы видеть вождя народов товарища Сталина и его соратников. Первомайский парад Красной Армии вселил в нас еще большую уверенность в непобедимости нашей славной родины. За дни пребывания в Москве мы побывали в музеях, в театрах, осмотрели канал Москва-Волга. Все это произвело на нас огромное впечатление и явилось большой моральной поддержкой...»

Сейчас в кают-компании продолжается веселье. Из своей каюты я слышу оживленный говор, пение, лихой топот танцоров. Но нам с Андреем Георгиевичем сейчас не до пляски, - после трудной ночной работы с вертушкой хочется стать, спать и спать. Из-за переборки, где стоит койка моего старшего помощника, до меня уже доносится его легкий храп.

4 мая. 86°14',0 северной широты, 81°22' восточной долготы. Сегодня ночью возобновили работу с вертушкой. К величайшему удивлению, на этот раз никакого течения на глубине 80-90 метров не обнаружили. Движение воды подо льдами вошло в норму, - она движется вместе с увлекающим ее ледяным покровом на запад...

Утром - еще одно открытие, показывающее, что мы уже миновали невидимое препятствие огромное разводье, которое мы наблюдали в первых числах апреля, снова вскрылось,- льды спешат на запад...

5 мая. Опять разговоры о неизвестной земле! Сегодня неожиданно у судна появилась маленькая птичка, похожая на воробья, занесенная к нам невесть какими судьбами. Действительно, трудно понять, откуда она взялась, если поблизости нет земли: ведь мы за 86-й параллелью...

Появление птички потрясло воображение наших собак: это первое крылатое существо, которое им удалось увидеть в своей жизни. Сначала Джерри и Льдинка отнеслись к ней настороженно и недоверчиво, но потом охотничий инстинкт взял свое, и собаки начали гоняться за усталой птичкой.

Охота кончилась безрезультатно.

6 мая. Сегодня выходной день. Пользуясь свободным временем, устроил проверку знаний Устава внутренней службы. Выяснилось, что многие Устав знают недостаточно. Дан декадный срок для детального ознакомления с Уставом, после чего будет произведена повторная проверка.

7 мая. 86°02',8 северной широты, 82°13' восточной долготы. Неожиданно ветер отбросил нас на несколько миль к юго-западу. Я поспешил измерить глубину. Она снова уменьшилась по сравнению с предыдущей и составила, всего 3376 метров. Проба грунта - темно-коричневый ил, мало жирный и плохо пристающий к грузу. Он заметно отличается по виду от предыдущих образцов. Взяли также пробу воды с придонного горизонта. Температура ее почти такая же, какая была определена 30 апреля: минус 0,79 градуса.

Андрей Георгиевич со своими помощниками провел гидрологическую станцию №21.

Мы затеяли новую, очень большую работу: хотим наладить сбор животных организмов со дна океана. Для этой цели приходится готовить сложное оборудование. Мегер плетет из нательных сеток, добровольно пожертвованных членами экипажа, драгу. Палубная команда изготовляет трос, на котором эта драга будет опускаться на дно. Механики сооружают новую мощную лебедку для драгирования. Эта лебедка будет установлена рядом с глубоководной на корме.

Механики проявляют чудеса изобретательности. Просто диву даешься иной раз как им буквально из ничего удается что-то создать? Чтобы соорудить новую лебедку, они взяли старую, негодную швартовную вьюшку с лопнувшей шестерней. Вырубили из восьмимиллиметрового железа большую шайбу, прикрепили к ней эту лопнувшую шестерню скобами, - получилась более или менее надежная деталь. Потом из чугунных гирь выточили четыре подшипника. Расточили в раме вьюшки отверстия под подшипники. Приспособили тормоз. Лебедка наша получается наславу...

14 мая. 85°41',3 северной широты, 79°30' восточной долготы. Уже несколько дней дуют крепкие северные и северо-западные ветры. Обычно такие ветры вызывают стремительный дрейф льдов на юг. Но на этот раз ледяные поля движутся медленно, как бы нехотя. За семь дней мы спустились к югу всего на 23 мили. Видимо, более быстро двигаться на юг мы не можем потому, что у Земли Франца-Иосифа скопились льды. Оттуда передают, что море покрыто торосистым льдом вплоть до горизонта.

Все же движение на юг продолжается. Сейчас мы находимся всего в нескольких милях от трассы «Фрама», проложенной им в октябре 1895 года. Если северные ветры удержатся, то через несколько дней на нашей карте, вывешенной в кают-компании, красная линия дрейфа «Седова» пересечет синюю линию «Фрама».

Вчера ночью измерили глубину. Она составила 3 833 метра. К сожалению, на грузе удержалось очень мало грунта: во время подъема троса внезапно остановился мотор; пока механики его исправляли, груз полчаса болтался под водой.

Вчера же провели очередную гидрологическую станцию и магнитные наблюдения.

Наступление весны, наконец, стало чувствоваться и в наших краях. Мачты, такелаж, борта судна освободились от инея. Ослепительно белая поверхность снежного покрова покрывается черными и серыми пятнами. Из-под снега выступает серый лед. По палубе уже нельзя ходить в валенках - сыро. Приходится надевать сапоги. Снег вокруг тает, хотя стоит четырнадцатиградусный мороз: настолько велика сила круглосуточной солнечной радиации.

Сегодня в полдень я измерил температуру в куче шлака, лежащей на солнечной стороне. На глубине 5 сантиметров термометр показал плюс 16,5 градуса. Затем я поднес термометр к выкрашенному черной краской железному борту судна, нагретому солнцем. Ртуть быстро поднялась еще выше и достигла плюс 28,3 градуса. Но стоило мне отодвинуть термометр на один фут, и он показал температуру всего плюс 0,7 градуса. Отодвинул его еще дальше, и ртуть понизилась до минус 13,1 градуса.

17 мая. Двигаемся все дальше на юго-запад. Сегодня мы находимся на широте 85°35',0 и долготе 78°10'.

Не без приключений измерили глубину: в самый разгар работы выбыл из строя ленточный стопор лебедки, и пришлось тормозить барабан деревянными досками. Трудновато работать с такой техникой.

Все же измерение провели успешно. Глубина - 4078 метров. Грунт - вязкий коричневый ил. Наощупь чувствуются какие-то крупинки. Когда я рассматривал пробу грунта в микроскоп, были видны похожие на раковины частицы, обладавшие своеобразным блеском. Когда ил высох, блеск исчез.

Взята проба воды из придонного слоя, удачно дополнившая очередную гидрологическую станцию, проведенную Андреем Георгиевичем.

19 мая. 85°34',0 северной широты, 76°06' восточной долготы. Механики внимательно осмотрели сломавшуюся позавчера лебедку и пришли к выводу, что ей требуется капитальный ремонт. За какую деталь ни возьмись, все расхлябано, разбито, истрепано. Стопор совсем стерся. Чугунные сухари, заменявшие подшипники, разболтались настолько, что барабан прыгает, того и гляди шестерни разъедутся или зубья полетят. Фактически лебедку придется делать заново.

Я нисколько не сомневаюсь в том, что наши механики справятся с ремонтом. Но все-таки досадно, что глубинные измерения придется временно прекратить, пока лебедка не вступит в строй.

Еще досаднее, что приходится откладывать проект сооружения змея для работы с метеорографом. Непредвиденный ремонт глубоководной лебедки лишил нас последних резервов рабочего времени. А впереди у механиков сложная и трудная задача - ремонт и подготовка корабля к навигации. В такой обстановке трудно рассчитывать на то, что в ближайшее время удастся заняться змеем.

А жаль! Наша палубная команда уже подготовила для запуска змея 5000 метров проволоки. То-то было бы славно поднять метеорограф на большую высоту!..

20 мая. 85°33',1 северной широты, 75°11' восточной долготы. Начали очищать палубу от тающего снега. Занятие утомительное, но приятное: все-таки оно напоминает о приближении лета.

21 мая. 85°31',3 северной широты, 75°24' восточной долготы. Снова зарегистрировали вращательное движение льдов - за последние трое суток корабль вместе с окружающими полями развернулся на 10 градусов против часовой стрелки.

Сегодня провели гидрологическую станцию и начали суточную магнитную станцию.

27 мая. 85°28',5 северной широты, 76°30' восточной долготы. Механики рапортовали о большой производственной победе: лебедка капитально отремонтирована и установлена на прежнем месте на корме по левому борту.

Лебедка стала неузнаваема. На ней установили новые подшипники, выточенные из тех же гирь, что и на лебедке для драгирования. (Эти гири служат нам универсальным поделочным материалом!) Новый тормоз изготовили из... шины, снятой с обшивки котла и старого шкива от лебедки Кузнецова. Между прочим, этот шкив обладает большим трудовым стажем: в прошлом году он был использован в ветродвигателе небезызвестной фирмы «Красный Матвей» - к шкиву крепились лопасти ветряка. Остатки ветродвигателя перешли к нам от садковцев по наследству, и сейчас механики извлекли шкив из груды хлама. Его ступица лопнула, но это не остановило наших предприимчивых механиков: они выточили буртики по бокам ступицы, надели на них в горячем состоянии железные кольца, и теперь шкив готов работать еще хоть сто лет.

В ближайшие дни возобновим измерения глубины.

29 мая. 85°30',2 северной широты, 77°22' восточной долготы. Сегодня надо льдами бушует шторм. Норд-вест достиг силы в 9 баллов. Все затянуто пеленой метели. У нас выходной день.

Пользуюсь свободным временем, чтобы привести в порядок свои записки, расчеты, планы.

Весна прошла достаточно плодотворно. Никогда еще мы не работали с такой интенсивностью на научном поприще. Быть может, многое из того, что мы сделали, имеет лишь небольшой интерес или же попросту является повторением уже известных истин, - ведь мы далеко не так уверенно чувствуем себя в области науки, как того хотелось бы. Но среди груд наших дневников, отчетов и сводок ученые бесспорно найдут и такие материалы, ради которых стоило не спать ночей, проводить на морозе по 15-20 часов подряд, мастерить самодельные приборы, без конца сплетать один трос за другим - одним словом, работать, не щадя своих сил.

Конечно, мы могли бы прожить эти месяцы несравненно спокойнее. Мы могли бы без тени стыда глядеть в глаза своим соотечественникам даже в том случае, если бы ограничились тем, что сохранили корабль. Но разве может честный советский человек ограничиться меньшим, если он в состоянии выполнить большее?

Мы поступили так, как поступил бы на нашем месте каждый честный гражданин СССР».